Мечта арахнофоба

Мечта арахнофоба

Северный полюс или может быть — Антарктида, в общем, там, где главенствует холод. Стоит однокомнатный домик полярника, оснащенный всеми необходимыми элементами для банального проживания: бесконечная еда, вода, санузел, отопление, теплая постель. Помимо прочего, атрибуты развлечения: в детстве – это большой, цветной телевизор, DVD со всеми мультиками мира, SEGA с полным комплектом кассет; сегодня, когда мне под 30 — это безлимитный интернет, нелагающий компьютер, курительная трубка, бесконечный и качественный табак, со вкусом шоколада, хорошие колонки и обезболивающее.

Честное словно, никогда не понимал, почему именно так, выглядит моя мечта, на протяжении всей, моей сознательной жизни, хотя всегда знал, почему зима — мое любимое время года.

Сегодня 4-ое марта. Наступила весна. В центральном Казахстане, ощутимо теплеет. Уже не приходится укрываться толстым, тяжелым одеялом. Достаточно пледа, чтоб не замерзать под ранее утро, поскольку ведро, на ночь высыпанного угля, удерживает в доме тепло, почти, до обеда.

Я укрылся – скоро, надеюсь, усну. Но буквально две минуты назад, после того как ведро было высыпано в печку, я вошел в спальню, и наткнулся на эту тварь.

Сейчас, я конечно спокоен. Уже убедил себя, пауки – это не страшно. Пускай себе ползают, никого ведь не трогают. Они выполняют достохвальную функцию: жрут насекомых. Ловят их в свои паутины, впускают в них жидкость и, потом все это жрут. И в центре Казахстана, насколько мне известно, нет ядовитых пауков, а вернее – опасных для жизни, ядовитых пауков. Кто-то говорит о черных вдовах, но это все – чушь. Я прошерстил интернет и выяснил: черные вдовы, о которых идет речь, всего-навсего – безобидные, Стеатоды, с альтернативным названием — Ложные Каракурты. Так что бояться, тут нечего. Есть еще конечно тарантулы в наших краях, но есть они только в степях и в полупустынях. Больше всего, на самом деле, меня пугают мухоловки: такие с виду пушистые, похожие на кустистые усы, продолговатые твари, которых многие, так же ошибочно называют: «Сколопендрами». Пушистыми они кажутся из-за своих ублюдошных ножек, расставленных в таком порядке, что сразу и не поймешь, ножки это или кучка сидящих друг на друге тарантулов. Но, все-таки – это у них такие ножки, и хорошо бы это заранее знать, чтобы не грохнуться в обморок. Мухоловки, не представляют никакой опасности, для человека. Африканцы, например, жители тех стран, где водятся поистине жизненно-опасные, токсичные твари, вообще берут этих самых мухоловок, любителей полакомится членистоногими, и тащат к себе в дом, чтобы те ползали по комнатам, и отлавливали ядовитых тварей. Прокусить кожу человека, в большинстве случаев, им не удается, а если вдруг и прокусят, то максимум, что вам грозит — боль, соизмеримая с укусом пчелы и после, небольшой синячок. Так, что их, тоже, не стоит бояться. В крайнем случае: один удар хлопушкой и сегментированная тварь, разлетается как одуванчик.

Хлопушку, я держу всегда под боком, причем, в прямом смысле: когда я сплю на боку, она лежит под матрасом. Я не пользуюсь ею только зимой. Зима – прекрасное время года: все членистоногие твари спят, можно не беспокоиться. А вот, по пришествии оттепели, моя хлопушка, в режиме полной, боевой готовности. И сегодня, 4-го марта, настал тот момент.

Вхожу, в общем, я в спальню и вижу, как маленькая тварь скользит с потолка, удлиняя над собой паутинку. Господи, эта черная, снисходящая точка была не больше обыкновенной мушки. Дальше, вы обязательно поймете, почему я, говорю о ней в прошедшем времени. Когда, эта тварь мелькнула перед глазами, я едва не потерял сознания: голова загружалась, громко и быстро заколотило сердце и чуть не стошнило. Летом, я, конечно же, проще реагирую на подобные казусы, потому как готов с ними столкнуться, но за зиму ты забываешь о том, что пауки вообще существуют и внезапное их появление, порою наносит невозместимый ущерб твоей психики. На тумбочке, с которой нас разделяло восьминогое чудовище, располагалась моя парфюмерия. Боком, я попытался обойти паука, словно Луна, обращенная одной стороной к Земле, не сводя с него глаз. И у меня получилось. Но когда я воровато попятился назад, протягивая руку на ощупь к цилиндрическому флакону духов, паук синхронно потянулся за мной. Я замер как вкопанный. Членистоногая тварь вздрогнула. Паутинка колебнулась. Тварь озабоченно ринулась к потолку, но тут же, резко остановилась и, поджав лапки, повисла, слегка покачиваясь в воздухе. Впрочем, он поднялся не так высоко (на голову выше меня) и я по-прежнему, отчетливо мог разглядеть зазорчики между его ножек.

Мы оба, недоумевая, каким образом нам удалось зацепиться друг с другом, какое-то время, сохраняли неподвижность. Провисающая паутинка из маленькой, паучьей задницы непосредственно тянулась к потолку (это тоже, было отчетливо видно): ничто, ее нигде не обрывало, ни с чем она не пересекалась, не спутывалась. Но, что-то между нами явно присутствовало и как я думаю – это был кусочек другой, невидимой паутинки. Только, выяснять было некогда. Необходимо было срочно пристукнуть эту тварь.

Я продолжил медленно крениться назад, пока рука не коснулась одного из флаконов. Ощупал его. Да, это то, что мне нужно. Взял. Медленно выпрямился. Паук ни разу не шевельнулся, и я почему-то подумал о холодной войне. В мозгах, тяжело заколошматило сердце. Впервые за время этой напряженной нотки я отвел от паука взгляд, опустил его, и посмотрел на флакон. «Urban pulse VEGAS» курсивилась надпись на прозрачном стекле, а внутри, как пламя, колыхалась, прозрачно-бирюзовая, жидкость. Руки тряслись. Пора с этим кончать. Снял пластмассовую, аспидную крышку. Медленно развел руки в стороны: в одной крышка, кверху плоскостью, в другой, кверху дном, сам бутылёк – своеобразная наковальня с молотом. Теперь необходимо сомкнуть это все так, чтоб паук оказался между. Чем ближе мои руки приближаются к нему, тем сильнее их мандражит и ни столько от страха сколько от брезгливости. Не понимаю, как вообще, кто-то может любить пауков и уж тем более брать их на руки.