Мечта.

Мечта.

Мечта.     

     Старик-сказочник сидел в своем любимом потертом кожаном кресле и вертел в руках старинную деревянную трубку, рассматривая ее в очередной раз. Лак, которым покрывались такие изделия, кое-где облупился, давая воздуху проникать в покрытое трещинками дерево. Точно такие же трещенки-морщинки уже давно въелись в лицо пожилого мужчины и даже перекочевали на руки. Совсем скоро любимая трубка превратится в пыль, что развеется по ветру в один печальный, но неизбежный день. Очень жаль безвозвратно покидать этот мир, когда ты еще столько всего не успел.

     Старик уже несколько десятков лет не курил, хотя можно было сказать, что он не курил и вовсе. Будучи молодым, еще никому не известным писателем, он купил ее в табачной лавке, чтобы подражать своим популярным кумирам и испробовал всего раз, но табачный дым показался ему отвратительным. К незатейливой покупке в подарочной коробке в тот день добавилась и серая шляпа с широкими полями. Ему нравилось соответствовать придуманному читателями писателям образу.

     За окном весна полноправно занимала улицы города, являя себя проклюнувшимися изумрудными травинками, желтыми сердцевинками одуванчиков и ароматным запахом смолистых почек, что родились на раскидистых веточках деревьев. Этот упоительный букет проникал в объятья темного кабинета вместе с теплым легким ветерком через открытое настежь окно и щекотал ставшим чувствительным с возрастом нос.

     Белоснежные листы манили своими острыми краями девственной чистоты и ждали, когда же на них опустится знакомая рука, крепко держащая изящное новенькое перо, жадно собирающее в своем нутре иссиня-черные чернила. Странная привычка – к каждой новой работе покупать собственное перо. Но мужчина, думая об этом, всегда говорил: «Для того, чтобы начать писать произведение, я непременно приобретаю новую упаковку бумаги, а то и ни одну. Ведь писатель не может творить на уже использованных листах. Так почему же перо должно оставаться тем же?»

     Смятые, кое-где грязные, сломанные и стертые писчие перья бережно хранились в широкой резной шкатулке, расположившись на нефритовой бархатной подушечке. У основания ствола на тонких, но прочных шелковых нитках старик прикрепил совсем крошечные овальные картонки с названиями произведений, которые появились при использовании именно этих перьев.

     Рука опустилась на лист, и первые нерешительные буквы сложились в слова, которые в свою очередь породили целые предложения:

Мечта.

     В одном далеком Королевстве, настолько далеком, что о нем никто не знает, рос парнишка с большими разноцветными мечтами. Мечты приходили к нему днем и ночью, во сне и наяву, то небольшими цветными картинами, то огромными красочными историями. Одна такая голубая мечта намертво засела в юных легких мыслях, преобразовываясь в жгучее заветное желание.

     Приснилось ему одной из теплых летних ночей, что скачет он по бескрайнему малахитовому полю на неудержимом вороном коне. Блестящие подковы погружаются в рослую покрытою росой траву, а чернильные бока лоснятся, переливаясь на солнце. Между ними нет седла, только душевное единение. Рубаха надувается от встречного ветра, а босые ноги с темными от грязи пятками крепко прижимаются к бокам коня.

     Мальчишке хотелось погладить мягкую волнистую графитовую гриву, что щекотала нос, развиваясь под ветром также как и его соломенные волосы, но обе руки обхватывали могучую шею. Он точно знает, что если отпустит, то тут же упадет, не удержавшись, и покатится кубарем по траве. Паренек прижимался к доброму коню и летел вместе с ним, разрезая необъятные просторы. Но сон кончился к утру, которое ворвалось в небольшую спальню шальным солнечным лучиком, гуляющим по заспанному лицу. Ушел и конь, весело посмеявшись на прощанье таким многозначным «Иииго-го».

     В тот день парнишка грустил. Есть не хотелось. Игрушки не радовали. И даже любимая собака не могла помочь его печали. Мальчишке хотелось коня – верного друга, с которым он будет бороздить непознанные просторы мира. Вороного коня.

     Так прошел день, другой, третий, но мечта не спешила прощаться, глубоко засев в детском сердечке. На четвертый день парнишке надоело грустить, и он понял, что ничего не сделал для того, чтобы сон стал реальностью.

     Улыбнувшись своим планам, мальчик нашел среди своих вещей простую рубаху, которая из-за своего размера постоянно съезжала на одно плечо. Темные штаны, плотно обтягивающие ноги до самых щиколоток, натягивались с трудом, но парнишка не сдавался. На пути к цели всегда есть трудности, ведь так?

     Верный пес, что был ростом с мальчишку, а в ширину и вовсе превосходил его, наблюдал за маленьким хозяином с любопытством.

- Пойдем, мой друг! Нас ждут великие дела!

     И всеми следующими днями пес катал парнишку на своей спине, мчась по двору не хуже резвого коня. Несколько раз они по неосторожности попадали в корыто с водой для домашнего скота, который держали селянки, и весело барахтались. Мальчишка смеялся задорно, живо, а матушка выбегала из дома и грозилась выпороть обоих.

     В один из дней, когда дождь поливал теплую землю, помогая взрастить высаженные луковицы желтых и оранжевых тюльпанов, они неслись по вытоптанной к курятнику тропинке. Вязкая грязь цеплялась к ним, попадая на шерсть одного и лицо, и одежду другого. Поворачивая в заросли из густо высаженных кустарников ежевики, наездник и его бравый конь не справились с управлением и влетели в приоткрытую дверь курятника, взбаламутив всех птиц.