Мечта за 160 долларов Сша

МЕЧТА ЗА 160 ДОЛЛАРОВ

Жёлтая, выжженная крымским солнцем трава колко хрустит под ногами. Серая, пыльная земля не радует глаз. Впереди такая же серая Генузская крепость на серой высечена из серого камня на высокой скале. От неё несёт неимоверной старостью и чьи-ми то страданиями. Крепость создана в 212-м году, чтобы быть неприступной. Она и сейчас пытается отпугнуть от себя всех, кто стремится к ней приблизиться. Холодные, даже в летнее пекло, каменные стены отдают мрачной сыростью. Всем своим видом говорит: не подходи ко мне. Нет, я тебя впущу, но лучше пройди мимо. Так и делаю. Иду дальше.

Судак ещё в XVIII веке обзавёлся школой виноделия. Князь Потёмкин превратил этот город в виноградник с сотнями сортов винограда. Ноги принесли меня к какой-то виноградной плантации. Ухожу с пыльной дороги и тянусь к тугой лозе. Срываю крупную жёлтую виноградину и отправляю в рот. Прижимаю ягоду языком к нёбу. Виноград лопается и по языку тягуче растекается медовая сладость. Впервые во рту я ощущаю вкус жаркого солнца Зажмуриваюсь от удовольствия.

— А ну, пошла прочь отсюда! — хриплый голос какого-то мужчины обламывает весь кайф. — Повадилсь виноград таскать! Много вас тут. Из-за вас отдыхающих у меня виноград на вино не останется. Весь сожрали уже!

Смуглый мужик с обнаженным торсом, обвисшим пивным животом, в выцветших пятнистых брюках идёт ко мне. В руках гладкая, ошкуренная палка. Ничего не отвечаю, разворачиваюсь и иду обратно к дороге.

Не любит Крым меня. Чёрт меня понёс в этот Судак на заработки! Здесь одни проблемы.

Я учусь на историческом факультете в Волгоградском гос университете. Серый город, разбитые дороги, мрачные люди, безработица. С малых лет мечтаю сбежать не только из этого города, но и из России. Обожаю Америку, душу продам, чтобы эмигрировать туда. Ещё в школе продумала план действий. Поступила на истфак, взяла специализацию история США. На четвёртом курсе под предлогом студенческого обмена для работы над курсовой и дипломной отправлюсь в штаты. Оформлю визу и в итоге сделаю всё, чтобы остаться там навсегда. В свои двадцать лет я считала, что мудра не по годам и всё просчитала. Консульский сбор стоит сто шестьдесят долларов. После заполнения заявления о выдачи визы у меня будет собеседование в посольстве. Там потребуется школьный аттестат, справка из ВУЗа о том, что я учусь и документы, подтверждающие мои финансовые возможности. Надо будет принести помесячные выписки с банковских счетов и приходные кассовые ордера. Для этого я решила поработать летом официанткой в кафе и отправилась в Крым. Думала, что буду получать зарплату с чаевыми и через банкомат класть деньги на карточку. Вот тебе и доказательство моих накоплений. Пожалуй, это была лучшая идея.

Но кто бы мог подумать, что в этом треклятом Судаке никто, почти совсем никто не пользуется карточками, потому что здесь нет банкоматов Сбербанка. Да здравствует наличка! Чтобы положить, или снять деньги со счета, нужно сесть в древний душно-смрадный автобус «пазик» и отправиться к чёрту на куличики. Трястись в нём долго и нудно, чтобы доехать до единственного банкомата. Такое удовольствие мне выпадает только по выходным раз в неделю. Лучше бы я отправилась на заработки в Сочи.

Ну, да ладно. Жалеть об этом поздно. Я уже в Судаке. Здесь хотя бы жилье стоит дешевле, чем в Сочи. Сняла у местной тёти Лары её первобытные хоромы. С общими душем, туалетом и кухней. Да и комнату я делю с девочкой Наташей. Работаем вместе в прибрежном кафе с местной кухней «Арзы». Одна я бы платила триста рублей за комнату в сутки, а с соседкой напополам получается сто пятьдесят. Экономия. Мне на визу копить надо.

Хозяйка дома тётя Лара только с виду улыбчивая и приветливая. На деле придирается ко всему. То я в душевой кабинке много воды налила, то слишком долго купаюсь. Сегодня утром отчитала за невымытую тарелку, оставленную на столе в общей кухне. А с чего она взяла, что это моя тарелка? Я вообще не помню о ней. Этот город какой-то неприветливый. И чего люди с таким удовольствием едут сюда отдыхать?

До начала вечерней смены в «Арзы» у меня остаётся пара часов. Чтобы не опаздать, сажусь в автобус. Берегу силы. Мне ещё до глубокой ночи бегать с тяжёлым подносом от столика к столику принимать и отдавать заказы.

Подъехал ПАЗик советских времен, поднимая колёсами столб дорожной пыли. Запрыгиваю и выбираю место у окна. Прикрываю глаза. Будет хорошо, если смогу минут на пятнадцать вздремнуть.

Ещё только девять вечера, а я уже не чувствую ног. Вечерок выдался жарким — зал переполнен отдыхающими.

— За твой столик на веранде сели трое мужчин, — перехватывает меня на кухне соседка Наташа. Мы и работаем вместе в одну смену. — Меню я им уже отнесла.

— Спасибо, дорогая, — благодарно киваю и выхожу в зал.

За белым столиком с диванами распаложились три красавца. Всем не больше сорока лет. Один голубоглазый с соломенными вьющимися волосами. Длинная чёлка тщательно уложена назад. Толстая накачанная шея и приятный небольшой животик. Белой рубашке с коротким рукавом не удаётся скрыть его бицепсы. Второй которко стриженный, русый, кареглазый. На мой вкус невзрачный. Да и нарядился в гавайскую рубашку. Чистокровный отдыхающий. Третий смуглый, с угольно-чёрными волосами. Чёткий пробор на левую сторону. Он оторвал голову от меню и посмотрел на меня глазами цвета летнего неба. От его взгляда по всему телу побежали мурашки. Колени перестали слушаться, но я беру себя в руки. Надеваю на лицо рабочую улыбку:

— Добрый вечер, вы уже готовы сделать заказ?

— Да, — голубоглазый брюнет отрывает от меня свой взгляд и возвращается к меню.

— Я буду лагман, — соломенные волосы возвращает мне меню.

— А я, — продолжая перелистывать страницы до раздела вин, произносит короткостриженный, — буду есть шурпу.

Поспешно записываю всё в блокнот.