Медицина как наркотик

Глава 8. Интересные вызова и не очень.

Большая нагрузка на работе диктовала свои условия. За это время у меня выработался навык заполнять карты вызовов в машине во время езды, есть быстро и по ночам, возить с собой в машине тормозок, который приходилось есть на ходу.

Спать по ночам получалось мало. В среднем два-три часа. Я вообще спала плохо. И эти ужасные ночные побудки, когда я, наконец, расслаблялась и засыпала, или даже погружалась в глубокий блаженный сон. А тут мою бригаду объявляют. Рация работает громко. Объявляют и другие бригады. Но почему-то сквозь сон слышишь именно свою бригаду.

Но так как у меня любимого мужчины уже не было, и особых обязательств, кроме бабки тоже, я уделяла всё своё внимание работе. И мне иногда бывало даже очень интересно.

Гомерический смех.

То среди ночи я попадала к сумасшедшему пожилому мужчине с громким, непрекращающимся, гомерическим хохотом. В таких случаях нужно было звонить старшему врачу смены и вызывать на себя псих бригаду, но старшая почему-то отказалась послать на вызов «психов», и сказала везти его в неврологию.

Я обалдела, как мы его будем везти? Он так размахивал руками и совершал такие невообразимые угрожающие жесты большой амплитуды, что к нему нельзя было даже подойти, а не то что везти. Но со мной был фельдшер-умелец, который заломил пациенту руки за спину, связал их, уложил больного на носилки, да ещё и привязал к ним.

Всю дорогу мужчина смеялся. И когда мы среди ночи поднимали его по лестнице, хохот раздавался на всю четырёхэтажную больницу.

Врач неврологического отделения тоже обалдела. Я пояснила ей ситуацию. Она тоже позвонила старшему врачу скорой помощи. Но её звонок чем-то радикально отличался от моего. Ей старший врач пообещала псих бригаду, и мы благополучно уехали.

Кикимор.

Бывали и нелепые случаи. Один из водителей отличался тем, что делал противоположное тому, что я ему говорила. Этот водитель был очень оригинальной внешности, грузный с косоглазием и похожий на какого-то сказочного персонажа. И мне хотелось называть его Кикимор.

Вот как-то я приехала с Кикимором на вызов к беременной, которая собралась рожать, а у неё семилетняя девочка, которую не с кем оставить. И я согласилась взять девочку в машину. Хотя в Донецке было довольно строго с посторонними в машине скорой помощи. Так говорил Заведующий.

Но мне всегда резали душу ситуации, когда нужна человечность, а «не так положено». Когда пассажиры уселись в машину, я попросила Кикимора ехать осторожнее.

Не знала, что нельзя ему такое говорить. Потому что Кикимор выехал на трамвайные пути, а перед нашей машиной скорой помощи кончился зелёный свет, и пошёл поток машин, а сзади тоже был поток машин. Наша машина скорой помощи стоит на трамвайных путях, и на нас едет трамвай.

Что делать? Пугать беременную и кричать ей, чтоб выпрыгивала из машины? Я боялась беременных и боялась их пугать, а то ещё начнут рожать по дороге. А это мне представлялось очень страшным. И в какой-то момент я оцепенела. Но, слава Богу (местная поговорка) трамвай вовремя начал тормозить и остановился невдалеке от нас.

До роддома ехали молча. Отдавать распоряжения Кикимору было просто опасно.

Хотя такие происшествия больше бодрили, и придавали работе особый смак.

Неизлечимые больные (для контраста).

Настоящей проблемой было совсем другое. Для меня лично это были в первую очередь хронические больные, которым просто нельзя было помочь. Например, больные с хронической тяжёлой сердечной недостаточностью. Тогда я ещё не знала, что подобные пациенты, не только в условиях скорой помощи, а в стационарах тоже не вылечиваются. Особенно, если они одинокие, или не нужные родственникам.

И такие пациенты пугали меня отсутствием эффекта от медикаментов, тяжелейшей одышкой и страстным желанием жить или излечиться. И я чувствовала вину, как будто я могу им это дать и не даю. Такой себе господь Бог не то жадный, не то не компетентный. И эти бабушки или дедушки доползали до носилок с помощью меня и фельдшера. Доползали, потому что на носилки они не могли лечь, одышка усиливалась. И забраться в машину скорой помощи было для таких товарищей большой проблемой. На носилки лечь не могут, и по ступенькам подняться в машину тоже. Пока я размышляла, что делать? Одна такая бабулька забралась в машину на коленях. Откуда только у неё силы взялись и такая жажда жить?