Медицина как наркотик

Глава 4 Сон и явь

Я встретила такого родного человека, почувствовала в нём что-то близкое мне. И вот мы всё отдалялись и отдалялись друг от друга.

Но я была очень молода и жила надеждами и у меня появилась новая надежда – Пётр Сергеевич. Надежда на любовь.

Когда я стану взрослой и сильной, то разберусь с этим, - думала я. Правда один взрослый и сильный человек уже был – это Сергеевич конечно. Но что-то у нас не получилось подойти друг к другу поближе . Но кто в молодости об этом думает? Во всяком случае - не я.
Основная моя жизнь протекала в Донецке. Я особо не страдала, меня даже согревали мысли о том, что где-то есть Пётр Сергеевич, и он так ко мне хорошо относится.
Жизнь в Донецке была насыщенной и деятельной, но мне чего-то не хватало. И не только денег и времени. Как радикально решить проблему денег я не знала, о работе больше не беспокоилась, я хотела работать на скорой, денег мало правда, но мне нравилась эта работа, тем более там есть такие люди как Сергеевич. Но я не могла дожидаться, когда я буду работать с Сергеевичем или с кем-то похожим на него. Мне хотелось любить и быть любимой. А моё сердце всё молчало и молчало в отношении других людей, и никто мне не попадался подходящий для любви.
Началась весна, а я заскучала и затосковала. И тут мне снится сон, что Сергеевичу плохо. Весна была ранняя и холодная. У меня был цикл акушерства и гинекологии.

Я каким-то образом узнаю, что Сергеевич дежурит в пятницу, и твёрдо решаю отпроситься с занятий. Преподавательница по акушерству была молодая строгая и внушала уважение. Не смотря на это, я сказала ей, что плохо моему близкому человеку, надеясь, что как женщина она меня поймёт. Она предупредила, что если меня не будет на этом занятии, то у меня вряд ли будет хорошая оценка за цикл. Но я на всё была согласна, лишь бы она меня отпустила.
Я примчалась в свой маленький город , узнала, что он дежурит вечером, на скорой помощи это называется «вночь». Прибежала на скорую по темноте даже раньше Сергеевича, во врачебной комнате уже был Минуткин. Он ночевал вместе с Сергеевичем, когда они работали в одной бригаде. Минуткин ко мне хорошо относился, я обрадовалась.
Наконец, появился Сергеевич. Он был очень расстроен. Когда он меня увидел, то улыбнулся, но оставался расстроенным.
Я сразу сказала, что мне приснилось, что ему плохо, и поэтому приехала. Я почему-то почувствовала необходимость объяснить, почему приехала.
Он тоже решил мне что-то объяснить очень уставшим голосом, - у дочки температура высокая не спадает. Наверное, там была не только температура, но мы мало обсуждали свои трудности друг с другом. Я даже не обсуждала с ним как попасть на интернатуру по скорой помощи, думала, сама справлюсь.
А он не рассказывал, что всё время пока росла его дочка, зимой они обогревались масляными обогревателями, во многих домах маленького города плохо топили. А по себе я знала, не очень много тепла мог добавить масляный обогреватель.
Мы съездили на вызов, потом уселись за стол во врачебной комнате, общаться. Минуткин куда-то исчез. Пока его не было, я попросила Сергеевича сделать мне массаж плеч. Он прикоснулся ко мне и сказал, что не может. Я почему-то вспомнила неудачный секс с одним из знакомых, который случился накануне. Первый раз у нас не клеилось общение. Мы были рады возвращению Минуткина.
Среди ночи поступил ещё один вызов, я устало поднялась, чтобы поехать с вместе с Сергеевичем ( формально я сюда на практику приезхала).

- Не надо, - сказал он таким твёрдым тоном, как будто ему от меня вообще ничего не надо. Я осталась сидеть на кровати припечатанная. Потом попыталась заснуть, спала, конечно, очень плохо.
Рано утром я проснулась, и решила уйти, не дожидаясь окончания смены, чтобы больше ни с кем не встречаться.
Вот только Сергеевич? Он спал в спальнике напротив меня. Хотелось уйти, не прощаясь даже с ним, и, может быть, никогда больше не встречаться. Но что-то во мне было с этим несогласно. Я не знала, что делать и растерянно села рядом на кровати.
И тут он открыл глаза. В этом спальнике он был похож на несчастного ребёнка. Что-то во мне смягчилось от этого. Один взгляд и ты понимаешь, что ты не безразлична человеку.

- Я поскакала, - сказала с облегчением.
Но я чувствовала боль, когда шла домой. И хотелось убежать от этой боли подальше, и побыстрее забыть.
Я вернулась в Донецк и получила обещанную плохую оценку (тройку). И мне пришлось переживать за стипендию и перекрывать эту тройку другими предметами. И долгие годы я не показывалась на скорой помощи и даже как будто забыла о Петре Сергеевиче…