Медицина как наркотик

Глава 4. Кардиологические больные и спецы.

Но всё таки на небосклоне моей личной жизни засиял радостный момент, когда мне перепало разок покрасоваться перед Вадимом на машине скорой помощи. Он проходил по тротуару вместе с приятелем. Я его увидела из окна, открыла двери машины скорой, и «распушила свой хвост» демонстрируя всеми фибрами своей души и поведением, какой я теперь герой.

Однако болезни и больные занимали основное моё внимание. Особенно кардиологические больные. Заведующий сразу объяснил, что это самые основные и требующие серьёзного внимания пациенты для скорой помощи. Он мог приврать и припугнуть в своих целях, но тут действительно от скорой многое зависело. И оказывать таким больным помощь приходилось и дома, и в пути, и даже в стационаре.

Да и прежде чем брать в машину, пациента нужно было привести в «транспортабельное состояние». А это включало целый комплекс мероприятий, во время которых состояние больного могло резко ухудшиться, и я чувствовала порой сильное напряжение и тревогу на этих вызовах, которые не могла показывать пациентам и бригаде. Хотя с бригадой было попроще, после того как больной сдан в стационар можно было немного расслабиться. Но кардиологические пациенты, особенно в тяжёлом состоянии внесли в мою жизнь большую долю тревоги и напряжения, а уж этого добра мне и так хватало.

Хотя существовали ещё спец бригады кардиологические в том числе, которых можно было вызвать на себя в тяжёлых случаях. Но этих случаев оговаривалось не так много. В основном инфаркты, осложнённые кардиогенным шоком, отёком лёгких, нарушением ритма. И существовало много нюансов, особенностей и тонкостей вызова на себя спец бригады.

А меня ж угораздило в самом начале трудовой деятельности вызвать среди ночи кардиологическую спец бригаду на нетяжёлый случай. Это посоветовала сделать фельдшер, когда я засомневалась, кокой из препаратов лучше ввести. Ох, и получила ж я сначала от врача и фельдшера спец бригады, а потом от Заведующего, которому нажаловались на меня на центральной станции.

Хорошо, что я уже частично распрощалась с манерой покрывать подчинённых, и рассказала об источнике этой «гениальной идеи». И единственным плюсом в этой ситуации было то, что больше с этой фельдшерицей, которая была довольно туповатой, меня в смену не ставили.

Спецы.

Но каждый раз, когда я вызывала спец бригаду, моё сердце замирало. Однако спецбригады и тяжёлым случаям не особо радовались, и вообще редко приезжали довольные.

Прям как исключение на помощь приехала жизнерадостная доктор Маша. В эту смену у меня не было кардиографа, сломался. И вот ночью я оказалась на вызов, где была межрёберная невралгия, но женщина не обезболивалась, и так жаловалась на боли в сердце, что я решилась вызвать кардиобригаду.

По снегу среди ночи приехала ещё одна машина скорой помощи, из которой вышла молодая и весёлая доктор Маша.

- Ну что у вас тут, - спросила она жизнерадостно, и я с облегчением отчиталась.

На снятой кардиограмме сердечной патологии не оказалось, существенно обезболить пациентку не удалось даже кардиобригаде, в больницу последняя ехать не захотела. Доктор Маша только развела руками. Что ж такие бывают пациенты, и такие тяжёлые бывают межрёберные невралгии и уехала.

Я с бригадой уходила после них. Меня провожала дочка пациентки, которая посреди ночи была очень нарядно, почти шикарно одета, что очень не вязалось с бедной обстановкой в доме её матери. Наверное, приехала с какого-то праздника, не для скорой помощи же она так наряжалась.

Молодая женщина несмотря на свою красоту и уверенный шикарный внешний вид, была очень заботливой с матерью, и слегка виноватой. Я тоже на прощанье посмотрела на неё виноватым взглядом, неприятно всё-таки, когда твоя работа не даёт эффект, особенно когда дело идёт о снятии боли и страдания.

Когда я вернулась на подстанцию, коллега доктор Куцай по прозвищу «Кусай» был на месте и не спал. Мы сидели вместе в диспетчерской на диванчике, и я поделилась впечатлениями с вызова, с которого приехала. Это была традиция, которую я постепенно перенимала. Куцай знал Машу, и был от неё в восторге. Он в свою очередь рассказал случай из своей практики, когда он вызывал спецбригаду из-за дефибриллятора, хотел «стрельнуть» больного током. К нему приехала весёлая доктор Маша.

- А нету дефибриллятора, - сказала она, и Куцай показал, как она развела руками, ну очень похоже. В такие моменты я чувствовала себя своей на скорой помощи.

Не демонстрировала своё превосходство и недовольство спец по кардиологии Елена Николаевна, с которой я проходила практику на центральной подстанции. Мой первый выезд с ней начался с того, что фельдшер кардиобригады забыла на станции кардиограф, но ни я ни пациентка на вызове этого не заметили, так уверенно вела себя Елена Николаевна и её фельдшер.

- Задавили авторитетом, - сказала после вызова доктор. В таких случаях нужно было что-то сочинить по рации, чтобы разрешили вернуться. А то могут куда-нибудь ещё послать без кардиографа. А признаваться в эфире о подобных оплошностях было нельзя.

Вообще для меня должно было быть некоторым облегчением то, что даже такой грамотный и дисциплинированный человек может попадать в такие ситуации, это было ещё и руководством к действию в подобных ситуациях, и на подсознательном уровне я это впитывала. Тем более что я чувствовала от доктора взаимную симпатию, и желание поделиться своими знаниями.

Но не все, с кем я работала на практике, меня узнавали. Как то я вызвала спецов на тяжёлый шок, по моим предположениям инфекционно-токсический. На этот раз я была более-менее спокойна, у меня были все основания и показания обращаться за помощью.

Доктор, который приехал, был мне знаком, на практике мы с ним хорошо ладили. Я обрадовалась, что будет с кем посоветоваться и поговорить о медицине. Неожиданно он начал ко мне придираться, и, похоже, совсем не узнавал.

Я была возмущена, и вооружена аргументами, относительно своих действий по оказанию помощи и предположениями о тяжёлом диагнозе. И пусть он мне потрудится объяснить, что и почему я сделала неправильно. Доктор изменил свой тон и отношение на более благосклонное. И только после этого, я ему напомнила, что мы уже знакомы и были, между прочим, в хороших отношениях.