Меланхолия

Это была середина осени, когда я, незаметно для себя, забрёл в самую глубину леса. Солнце тускло просвечивало сквозь деревья, которые, как и земля, были покрыты бронзой и золотом. Насколько далеко я ушёл - сказать было сложно, но вокруг не было видно ни одного человека и не слышно ни единого городского звука.
Вдруг мое внимание привлекло движение на земле, под одним из деревьев. Кучка листвы там вздымалась и опускалась, словно под нею спит какой-нибудь зверёк.
Некоторое время я просто стоял и смотрел, пытаясь разглядеть, что же это за зверь. Но покрывало из листвы оказалось слишком плотным - оно очень хорошо скрывало это существо. Прикинув, каким зверёк может оказаться в размерах и решив, что его не стоит опасаться, я подошёл ближе и аккуратно раздвинул листву рукой. И увидел сердце.
Бьющееся сердце, которое вздымалось и опускалось. Ещё минуту я просто смотрел на него округлившимися от изумления глазами. И, совсем забыв о том, что кроме меня здесь никого нет, громко спросил:
- Кто потерял сердце?
В ответ я услышал лишь протяжный крик ворона. Он сидел на ветке рядом и наблюдал за мной. „Должно быть, это его добыча, которую он собирается истерзать”. - решил было я.
Не обращая внимания на ворона, я коснулся холодными пальцами сердца и вдруг ощутил такое тепло, какого не помнил давно. Я расстегнул наполовину своё пальто, взял сердце аккуратно в руку и спрятал его, прижав к груди - так, как если бы это был котёнок или щенок.
Я огляделся - вокруг по-прежнему никого не было - и пошёл по тропинке, которая должна была вывести меня к городу. Но чем ближе я становился к городу, тем быстрее и тревожнее становилось биение сердца. Я даже заметил, что оно утеряло своё прежнее тепло, сделалось чуть прохладным.
Я стоял в замешательстве и ждал, когда оно успокоится, чтобы идти дальше. Через некоторое время я все же сделал шаг вперёд.
- Нельзя. - послышалось сбоку. Голос был глубоким и немного с хрипотцой.
Это оказался ворон. Он сидел на ветке, пристально глядя на меня чёрными глазами, которые напоминали круглые драгоценные камушки.
Я твёрдо был убеждён теперь, что сплю и все это сон - мало того, что я нашёл это сердце, так ещё и ворон говорил со мной. Поэтому я решил вступить с ним в диалог.
- Чего ты хочешь? Заполучить это сердце и истерзать его? - настрой мой был недружелюбен.
- Вовсе не этого я хочу. - спокойно отвечал ворон. - Это сердце - твоё. Оно должно биться в твоей груди.
- Но у меня уже есть сердце. - я чувствовал, что вся эта бессмыслица начинала меня раздражать.
Другой рукой, которая была свободна, я коснулся своей груди - и к своему ужасу понял, что в ней отсутсвует стук. Она была холодной, даже холоднее пальцев.
- Ты не можешь вынести своё сердце из Меланхолии. - снова заговорил ворон. - Здесь его дом. В городе, где заканчивается Меланхолия, оно просто погибнет - так же, как погибаешь ты, пытаясь уйти от природы своих чувств и жить не собой.
Он устремил свой холодный взгляд туда, где должен был начинаться город.
- Скажи мне, что лучше: оставаться там, лишившись своей природы и потеряв себя, - он перевёл свой острый взгляд на меня. - или же обрести себя вновь, поняв свою природу и жить дальше?
- Жить дальше. - после некоторого молчания ответил я.
Вдруг ворон взмахнул крыльями и устремился прямо на меня. Я зажмурился и почувствовал, как с разлету он клюнул меня в грудь, левее центра - но боли не было.
Когда я раскрыл глаза, то сердца в моих руках не было. Да и руки мои изменились - вместо них были крылья, большие и чёрные, а в моем теле - теле, покрытым чёрными перьями - я чувствовал тепло, которого давно не ощущал.
Ворон по-прежнему сидел на ветке и наблюдал за мной. Затем он вновь взмахнул крыльями и полетел в глубину леса. И я понял, что мне надо лететь за ним, в Меланхолию - туда, откуда я мог теперь услышать пение других птиц и возгласы воронов.
Тогда я убедился, что это все был вовсе не сон.