На Луция взирали четверо. Через стол сидел консул Анк Туллий — лысеющий член Сената со взглядом орла на гербе Управления. По бокам примостились адвокаты: блондин в модном костюме и серый умник в тоге, которая обнажала узкие плечи. Блондин и Крыса, так их Луций и назвал. Над ними порхала секретарь с чашками и закусками. Луций уводил взгляд каждый раз, когда она оказывалась близко. Внимание автоматом переключалось на полупрозрачную рубашку, сквозь которую просвечивали круги сосков.
— То, что вы увидели на видео, декурион, — важно заявил Крыса, — было всего лишь легким недомоганием.
— От легкого недомогания не падают на пол. Управление получило видеозапись с камер наблюдения. — Луций посмотрел на консула. — Вам стало плохо, однако вместо врачей вы вызвали охрану. Почему?
Консул молчал. Молчали даже его водянисто-голубые глаза — никакого выражения.
— Вы заметили кого-то на нижних ложах, верно?
— Юпитер всемогущий, да о чем мы вообще говорим? — Крыса вскинул руки. — Консул совершил какое-то преступление?
— Консул может помочь нам в раскрытии преступления, но утаивает информацию от следствия.
Луций включил блокнот. Над экраном повисло трехмерное изображение лица I-45.
— Вы на нее смотрели?
Консул не отвечал. Казалось, он мерился с голограммой взглядом. Теперь на его лице отчетливо читалось презрение.
Он узнал ее. Луций попробовал надавить сильнее.
— Внизу сидела она. Из-за нее вы вызвали охрану.
— Она была не одна. — Анк Туллий тронул блокнот, и изображение свернулось. — Но вы это и без меня знаете, верно?
Адвокаты встрепенулись.
— Консул, мы не рекомендуем вам отвечать на вопросы, — торопливо заговорил Блондин. — Это может…
Анк Туллий вскинул руку, заставив его умолкнуть.
— Вы можете гарантировать мне, что поймаете их?
Под его взглядом даже Луций чувствовал себя не в своей тарелке.
— Сделаю все, что в моих силах.
— Звучит неуверенно.
— Она убила моего напарника. Как римлянин, я сделаю все, чтобы почтить память брата по оружию.
Консул вскинул брови.
— Я слышал лишь о несчастном случае.
— С вами тоже произошел бы несчастный случай?
Анк Туллий медленно кивнул. Отпил воды из золоченой бутылочки, которую подала секретарь. Положил ладонь — смятую артритом — себе на грудь.
— У меня кардиоимплантат. Всегда было слабое сердце.
Блондин покачал головой. Крыса поджал губы, что-то яростно печатая в своем коммуникаторе. Консул не обратил на них никакого внимания. Все это словно не касалось его, огибало, как звездный ветер.
— Они угрожали сломать его, если я не повлияю на одно судебное дело.
Луций подался вперед в нетерпении.
— Какое?
— Это связано с движением «Псов Свободы». С их лидером. Все, что могу вам сказать. Похоже, ваша девушка — одна из «псов», декурион.
«Псы Свободы». Террористическая организация, запрещенная Римской Империей. Состояла в основном из номеров. Время от времени они устраивали акции протеста. Взрывали здания, аэромосты и линии трансзонального экспресса. Борьба за равенство, так они это называли. Луций слышал о заключении их лидера под стражу. Эзоп, так его звали. Газеты пророчили ему двести лет крио. Сам Луций ставил на триста.
Почти смертная казнь. Многие не выживали и после пятидесяти.
Теперь все складывалось во вполне понятную картину.
— Вам нужно будет повторить это для суда.
— Исключено, — вмешался Крыса.
На сей раз консул кивнул.
— Никто не должен знать о моей слабости. Вы меня понимаете?
Больше, чем кто-либо. Луций проникся невольной симпатией к консулу.
Он все понимал, но не мог потерять единственного, важнейшего свидетеля.
— Мы можем заставить вас… — бросил последний козырь.
— С помощью чего? Видео? — Блондин сморщил нос. — Простите, но это смешно. Вас завалят судебными исками.
— Данная информация не выйдет за пределы этой комнаты, — добавил Крыса. — Если будет информация — звоните. И отправьте этих номеров в крио. Или к Плутону, на ваш выбор. Если покушение повторится, ответственным за него будете вы.
Он свернул коммуникатор, в котором делал пометки. Постучал получившейся трубочкой о стол и поднялся. Вместе с ним, как по сигналу, поднялись и остальные. Блондин провел рукой по волосам, которые явно интересовали его больше, чем допрос и вооруженный легионер. Консул Анк Туллий расправил складки тоги и глянул на Луция с высоты своего роста.
— Найдите их, декурион.
***
Чертов Анк Туллий.
Луций саданул панель лифта, вжался пылающим лбом в ледяную сталь и прикрыл глаза. Втянул воздух через зубы. В тупике. Он снова оказался в тупике, в бюрократической западне, где секреты трибуна стоили дороже, чем жизнь легионера.
Кабина замедлила ход. Луций выпрямился и вернул лицу строгое выражение. Еще не хватало, чтобы соседи по этажу видели его гнев. Легионеру не полагалось гневаться. Сильные эмоции — первый симптом нестабильности.
Апартаменты тонули в скисшем воздухе. Чувствовалось, что их редко посещали и еще реже проветривали. Вот и сегодня Луций только скинул ботинки, нарезал стопку бутербродов и повалился в кресло, продавленное в том месте, куда регулярно приземлялась задница. Задумчиво прожевал кусок ветчины с хлебом, созерцая ночную курию за стеклянной стеной.