Мэри Поппинс для квартета. Свадьба

Глава пятая

– Олеся! Перестань. Пожалуйста.

Кивнула. Я же сильная женщина. Я смогу. И… слезы полились в три ручья.

– Может, тебе пиццу заказать? – Сергей с сомнением покосился на тарелку передо мной.

Я замотала головой. Все плохо, а тут еще и ужин хотят отнять! Мою вкусную, горячую, желанную до дрожи в пальцах цветную капусту-у! Не дам!

– Ты меня пугаешь, – сообщил бас, когда последний кусочек цветной капусты исчез с моей тарелки. – Еще не так, как бедного Петра, но…

– Поэтому от меня Томбасов ушел? – спросила я шепотом. Тихо отложила вилку и закрыла руками лицо.

– Погоди. Я успокоительных поищу.

Я удивленно посмотрела на него: неужели у этого сверхчеловека и сверхвокалиста еще и какой-нибудь новопассит окажется в закромах родины? Бас поднялся. Пошуршал в холодильнике. Извлек бутылку вискаря. Глотнул из бутылки. Подумал. Добавил еще. Помолчал, прислушиваясь к себе. Спросил:

– Участвуешь?

Я отрицательно покачала головой. Мысль об алкоголе не вдохновляла. А казалась странно отталкивающей.

Бас вернулся на стул. И сообщил мне:

– Как хорошо, что я не женат.

– Спасибо, Сережа.

Я вскочила. Пол метнулся ко мне. Сергей подхватил меня на руки.

– Леся!

– Что? – зло выдохнула я. – Отпусти сейчас же!

– Ага. Чтоб ты шишку набила, а меня потом Олег придушил.

– Глупости какие! Отпусти немедленно! – возмутилась я.

Ага. Так меня и послушали. Отнесли в гостиную, сгрузили на диван.

– И не смей вскакивать! – приказали мне.

Походили по комнате. Подтащили кресло. Сели напротив. И строго спросили:

– Что там ты себе навыдумывала?

Я попыталась подняться, чтобы отдать ему бумажку, которую написал Олег. Но под укоризненным взором осталась полулежать. Залезла в карман брюк и протянула.

– Уехал охотиться на медведя, – прочитал бас. И тяжело вздохнул: – А ведь с ним должен был лететь я. Но он позвал Говарда, зараза.

– Что? – Мой мир снова рухнул, погребенный страшным предположением. Ужасным. Кошмарным. Совершенно нереальным, но… вдруг?!

– Бросил меня Томбасов.

Последние обломки грохнули меня прямо по темечку.

– Что?! – жалобно просипела я из-под них.

– Променял на Говарда. Лорд же. И гость. Эх.

И столько печали, безнадеги такой. Просто народной тоски о лучшей доле. Я даже не сразу поняла, что он издевается, гад. Вот просто берет и издевается!

– Ты! Это… Это меня он бросил! – выкрикнула я, заикаясь от бешенства.

– Слушай, – махнул рукой бас. – Да он ради медведя и Говарда… или Говарда и медведя – фиг же поймешь… Он кого хочешь бросит.

Тут я почувствовала, что снова плачу. Потому что мир, только что рухнувший, как-то резко встал на место и рухнул снова. Медведь же. Медведь и лорд. Все же понятно сразу! Эти гады сговорились, покрывают Томбасова! У них мужская солидарность. С лордом и медведем.

– Ты чего? – очень логично спросил Сергей. – Если медведя жалко – так он шатун. Проснулся среди зимы, взбесился. До поселка добрался, там на улицу народ боялся выходить. Лесники доложили – вот Томбасов и стартанул. Лесь, там ничего не сделать. Он народу положит – мама, не горюй. Ну…

И этот мерзавец и врун попытался меня обнять. Получил по граблям, застыл, словно бы  обиделся. Словно бы и не понял – за что.

– Я думала, ты хоть немножко, но и мой друг тоже, – тихо сказала я. – Не только Томбасову. Вызови мне такси, я за руль в таком состоянии не сяду.

– Почему же. Я твой друг, – выделил Сергей слово «друг». – Твой и Олега. Думаю, для тебя не секрет, что поначалу мне хотелось стать кем-то бо́льшим. Но… Я рад, что у вас все получилось с Олегом. Вы счастливы. А я… немного вам завидую. Но! Неженатым, право слово, лучше.

– Сережа. Скажи мне правду.

Он в недоумении посмотрел на меня. Вот ему не то что Портоса в мюзикле играть. Ему в большое кино надо. Крупные планы держать!

– Пра-вду, – по слогам повторила я. – А не ту чушь про несчастного мишку, которую ты мне так душевно живописал. Пришвин ты наш.

Бас зарычал. Бас высказался. Матерно. Добавил:

– Достала!

Я только бровь приподняла. Это я достала?

– Там тайга непролазная на двести километров вокруг. И баб на кордоне точно нет.

Я усмехнулась:

– Так кордон и тайга – или поселок? Полный барышень, которых надо спасать.

– Поехали, черт с тобой, – через полминуты укоризненного молчания сдался он.

– Куда поехали?

Сергей зарычал. Это кто еще тут медведь-шатун.

– К Томбасову. Сдам тебя с рук на руки. Вот ему мозг и выноси. Можете стартануть расстояние измерить. До ближайшей барышни. И пусть у Олега голова болит! Ты его женщина. Пусть сам и спасается.

…

Аэропорт был частный. Крошечный, как будто игрушечный. Петр Иванович – злой как черт. С огромным тюком в руках.

– Ты что это придумал? – налетел он на Сергея. – Да за каким…

– Снарягу привез? – невозмутимо ответил тот.

– Ночью лететь! Хоть рассвета дождитесь!

– Ты же знаешь. За пятьдесят километров до полярного круга еще полмесяца темно будет.

– Сережа! Как вы до кордона добираться будете?

– Военных попросил, сказали – помогут.

– Слушай, тебя что, Олеся укусила? Ты тоже взбесился?

Я открыла один глаз.

Все это было мило. И они переругивались, совершенно не обращая внимания на меня, мирно дремавшую на диванчике. Джентльмены! Хотя. Пусть не обращают. Главное, чтобы домой не отправили.

– Тебя Томбасов там же и прикопает, – радостно пообещал басу начальник охраны.

– Он скорее всех прикопает, если Олеся свои мысли додумает, и ему снова придется за ней гонять, – пожал плечами Сергей. – К тому же Томбасов если и убьет, то быстро. У него ружье есть. А вот супруга его… Мозг вынет ма-аленькой ложечкой. Тоже смертельно. Но противнее. Какое счастье, что я не женат…

Я распахнула глаза. Подумала. Закрыла их снова. И тихонько произнесла: