Мертвая песня моря. Русалка.

Песня которая убивает.

Мое тело бьется об металлический корпус ящика со зловонной водой, боль пронзает чешую и достает до нежной, израненной кожи от каждого удара. Меня куда-то везут с этом чертовом ящике и я чувствую, каждой частичкой тела даже мельчайший камушек на которой наезжают колеса повозки.

Сколько я уже здесь…

Только боль, больше ничего не чувствую, нет страха или отчаяния, потому что я слышу даже через эту броню, как стонут в таких же муках мои две старшие сестры, которых везут где-то рядом. Я потеряна в пространстве, не знаю куда нас везут и какая судьба нас ждет, но до последнего готова разделить ее с сестрами.

Как можно было не поверить в слухи о том, что безумный король Раусха устроил охоту на русалок. Ничтожные двуноги твари всегда боялись и никогда не искали встречи с сестрами Великого Океана, так было столетиями, поэтому когда нас заманили в ту чертову ловушку, я до последнего не могла поверить в происходящее.

В синих водах между узких скал нависающих над океаном твари и прихвостни короля загнали китов на верную гибель и начали истязать огромными острыми прутьями их тела. Рев морских великанов разрывал толщу воды на многие километры вокруг, но мы с сестрами отказались ближе всех и ринулись на помощь. Вода в крови, именно так, а не наоборот было когда мы оказались на месте. Мы плыли стремительно рассекая кровавые воды с ошметками рваной плоти и были пойманы в сети.

Но, сети не страшны русалкам, наши когти острее мечей, а зубы смертельно заточенные ядовитые иглы, но то, были необычные сети. Металлические звенья пропитанные свинцом от соприкосновения практически лишали жизни наши тела и обессиленных нас вытащили на поверхность. Ужас и восторг сменялся в глазах у толпы при виде улова, а у меня не было сил даже на ненависть. Я из последних сил держалась за край сознания, сейчас забвение для меня настоящая роскошь.

Впервые я услышала несколько недель назад, что король задумал поймать русалок и отведать их плоть, потому что он якобы поверил, что это такой ритуал, который сможет даровать ему бессмертие, мне показалось это очередными байками принесенными течением вод.

Искать вечной жизни в плоти той, кто сама отбирает ее, просто нелепо, но сейчас бултыхаясь в гробу с водой понимаю, насколько обычная глупость может переходить в безумие.

Мне не хватает воздуха и начинает подступать тошнота, но мое тело очень выносливо и я терплю.

Повозки останавливаются и нас поднимают и куда-то несут. Больно ударяюсь головой и рассекаю бровь. Когда движение останавливается крышка моего временного гроба открывается и яркий свет бьет по глазам.Тело мое окаменело от такого путешествия, я практически не чувствую хвост, который разорван на конце в лохмотья.

Мерзкие ручище в кольчужных перчатках хватают меня и с силой вытаскивают из воды, которая уже стала помоями, но не для освобождения, а чтобы в следующий рывок закинуть в большой стеклянный аквариум. Дергаюсь вверх, понимая что у меня нет единого шанса на спасение и над моей головой защелкивается решетчатая крышка.

Смотрю по сторонам и вижу, что в этом замкнутом помещение с каменными сводами собралось много людей, есть стражники вооруженные до зубов, трое мужчин в черных одеяниях и один высоченный верзила в маске. Он настолько большой и широкоплечий, что скорее похож на буйвола нежели на человека. Здесь нет окон и в центре стоит большой стол, а по бокам на стенах подвешены мечи, ножи и резаки все видов, несложно догадаться, что это орудия пыток.

Если здесь нам предначертано встретить свою смерть, то я предпочла бы умереть первой, потому что знать, что моих сестер больше нет и оставаться живой хуже любой пытки, которую только может придумать извращенный человеческий мозг.

Раздирающий писк и рев вырывается из старшей сестры, когда стражники кидают ее на стол и сестра не успевает даже дернуться, как верзила палач с размаху отрубает ее красивую голову. Она камнем падает на пол и из шее фонтаном течет кровь окрашивая комнату. Мы со второй сестрой завываем и шипим от боли, так словно я ощущаю на свой шее этот удар, он рассекает душу и разум. Я кричу, дергаюсь, бью со всей силы по стеклу и оно идет трещинами, но не ломается.

И пока я в агонии мечтаю ощущать вкус крови палача, вторая сестра замирает и уже тихонечко постанывает. Пелена гнева спадает с глаз и я наблюдаю, как палач разделывает тело сестры. Разрубает его на куски, срезает чешую и спускает лишнюю кровь на пол. Он орудует ловки, словно выделяя из плоти самые лакомые куски. Тошнота подступает к горлу и я закрываю рот обеими руками.

-Вот это филе можно уже нести королю. Я дорублю остальные куски и разберу мясо по размеру. За остальным приходите завтра, - говорит палач и люди в черных одеждах протягивают ему блюдо на которые он аккуратно выкладывает окровавленные куски еще теплой плоти.

-Но, в таинстве этого ритуала сказано, что плоть русалки должна быть свежей, иначе должного эффекта не будет. - говорит один из убийц в черных одеждах.

-Тогда остальное пойдет на суп, король ведь любит блюда из рыбы, а тут вообще два в одном, поэтому я закончу разделывать и передам все на кухню, - говорит палач и вытирает окроваленные руки о фартук. Мне так хочется увидеть его лицо на скрытой маской, хочется запомнить того чьи глаза я буду выедать из глазниц, когда смогу отомстить.

Я закрываю глаза и стараюсь дышать, только бы хоть немного уменьшить невыносимую боль, она иглами впивается под каждую чешуйку и рвет на части душу. Когда все уходят и в двери поворачивается ключ, перевожу взгляд на сестру, которая у стены напротив в таком же стеклянном аквариуме лежит свернувшись клубочком.

-Селена, как ты? Послушай меня все будет хорошо!

-Ария, я чувствую лишь смерть, уже ничего не будет. Но, ты если сможешь выбраться от сюда обещай, что отомстишь королю за нас. - она отворачивает от меня к стене и поет песню, ее голос жалобный, надломленный, больше напоминает стон:

За морями, что так далеко,

В темных водах, что так глубоко,