Мертвые земли

Глава 3

Глава 3

Внутри небольшая с виду гномья палатка оказалась настоящей пещерой – огромной, темной и сырой. В полумраке ее было зябко и страшно, но Зана старалась себя ничем не выдать: ни случайным вздохом, ни стуком ненароком встретившихся зубов. Обмирало сердце не только от таинственности и важности того, что могла она сейчас увидеть или услышать, но и боялась оплошать. Как-никак, сам большак ей – двенадцатилетней голопятке - за гостями доглядеть велел.

Остановившись у входа, Зана задумалась: идти ли вглубь? С виду пещера дальше ветвилась на несколько просторных ходов, знать бы: обман это или сила гномьего волшебства? Вот только размышлять было некогда – замешкаешься, да порученное дело провалишь. Решив так, Зана змеей приникла к шершавой мокрой стене и двинулась вперед. В конце концов, неведомо от кого доставшееся чутье ее еще ни разу не подводило. Но далеко она не ушла – едва добралась до развилки, как тут же и встала как вкопанная, остановленная зычным окриком. Через миг, уняв зашедшееся дрожью сердце, Зана сообразила, что кричали не ей. И еще – похоже, гномий совет был в самом разгаре.

- Среди мертвых гномов я еще не видал! Сами своих ушедших подняли, а теперь стонут! - раскатисто отскакивал от сводов басистый голос.

- Так-то оно так, только сотня мертвых на границе наших земель нам ни к чему, - мягко отвечала гномиха, как определила Зана. В первом же говорившем она признала рыжего бородача, всем своим видом показывавшего людям неприязнь.

- Порубаем им бошки, да закопаем, всех и делов! А ну как приютим, да на свои головы проклятье навлечем? Вдруг от такого непотребства наши ушедшие тоже мертвыми к нам приплетутся, не совесть, так плоть-то нашу грызть?

Зана обмерла. Бежать! Немедленно бежать к Хрому и падать в ноги – пусть людей оружает. Дать им отпор, глядишь, любезнее станут. Не выдержав напряжения, Зана подалась вперед и тут же зажмурилась. В глаза ударил ослепительный свет от горевшего голубым прозрачного шара. Что уж там разглядывали шестеро рассевшихся по каменным стульям гнома, видно не было. Зато теперь Зана видела их всех, да еще и убедилась, что ее-то никто не заметил. Не тем заняты! Да и про рыжего она угадала верно.

- А баб да детей как сыть для мертвых оставить – от этого совесть твоя не поколышется?

- Мне их бабы ни к чему, - сердито буркнул рыжий и замолчал.

- Значит так, - раздалось из светящегося шара, да так, что Зана едва не схватилась за уши. Будто и говорил не обличенный плотью, а сам гром или камнепад. - Мы людей гнать не будем, но и у себя их нам держать ни к чему. Хотят – пусть тут живут или еще где на пустоши, а хотят, так пусть в дальние пещеры идут прятаться.

- Так там же… - гномиха осеклась, видимо, посмотрели на нее из волшебного шара весьма недобро.

- Там еще не все тролли перевелись, поэтому сами там и не живем – людям про это скажите. Выживут троллей, будут жить спокойно. Пока. А там видно будет.

- Вот увидите, - как добро им дадим, так и сами в котел попадем, - не унимался рыжий. – Не говорите потом: Хоралик прав был, что мы его не слушали! Не поможет потом!

- Ты, Хоралик, гном справный и доблестный, но были времена, и нам не сладко приходилось, в те времена люди от нас не отворачивались. А может, еще и придет.

- Вот-вот! Как пустим проклятых-то на свои земли, так и!.. – Хоралик в сердцах махнул рукой, мол, и так ясно: все погибнем.

Что уж там гномы дальше говорили, или на этом и покончили, это уже дослушивать, да досматривать Зане было недосуг. Чутье подсказывало, что совсем уж плохого тут никто против людей не замышляет. Главное, гномиха за них, а она, видно, тому, кто в шаре говорил, не простая соплеменница. Зана это нутром поняла. Сверкая пятками, она мчалась подальше от волшебной палатки. Волна дурноты пополам с радостью от того, что ее никто так и не приметил, плескалась от живота к горлу. Еще немного, и, миновав рядки засидевшихся повечерять у костра парней с девками, Зана шмыгнула под ветхий полог своего прибежища. Рассказать все матери – это первым делом, а уж потом и к большаку идти. Тут и кровь от груди схлынет, и язык на место встанет.

Но не успела Зана ощутить запах остывшей похлебки, неизменно оставляемой матерью для непутевой дочки, как взгляд ее уткнулся в широкую грудь в расстегнутой льняной рубашке. Хром то ли знал о ее повадках, то ли и ему чуйка подсказала, только в своем обозе ждать Зану он, похоже, не собирался.

- Добыла, чего надо? – то хмуря, то разводя брови, спросил он. И, не дожидаясь ответа, добавил, - мы тут с матерью твоей всяко разно рядим, ты нас не рассорь – рассуди, как есть.

Последнее и разбирать не надо было. Не зря присказкой расщедрился, хотя Хром обычно говорил вовсе не по-сельски: не принесла добрых вестей, так можешь с мамкой вещи собирать, да идти, куда глаз упадет. Они ведь с матерью были не совсем из этого селения – прибились года три, не то четыре назад. А до этого еще где-то плутали. Бывало, Зана пыталась вспомнить, где же их родина? В каком месте помнила бы она себя малым дитем, но такого на ум не приходило.

- Они там… - начала она и закашлялась от волнения. Мать, до этого сгорбившись жавшаяся у палаточного костерка, метнулась к дочке, протянула ковш с прохладной водой, мельком огладила по спине – мол, не робей, говори как есть. Сделав глоток, Зана рассказала всё, что видела и слышала слово в слово.