Мертвый Лес. Схрон

Мертвый Лес. Схрон

Мёртвый лес. Схрон

****

Мы находились совсем рядом со схроном. По крайней мере, я так считал.

Кругом тишь да гладь. Даже приятно как-то. Но совсем было неприятным другое обстоятельство – потеря Фильки. Я был уже далеко от его могилы, но тоска по-прежнему не отпускала меня. Совсем плохо. Одному Буревестнику было наверно хорошо. Не понимаю и за коим чертом он пошёл за мной? Кто он вообще такой? Странный… и взгляд и сам какой-то. Темнит много, рот не закрывается, все пытается мне что-то навязать…

На улице стояла тишина. Ветер шелестел травой, шевелил изувеченные деревья. Над нашими головами нависли тяжёлые свинцовые тучи, готовые вот-вот разверзнуться и окропить землю под собой холодным осенним дождем. А того и гляди еще и снегом…

Эх, поскорей бы ворваться в Сухаревские закрома и забрать, эти чертовы артефакты, – мелькнула мысль в моей голове. – Только бы все прошло гладко…

В небе неожиданно громко каркнула ворона, отчего я невольно вздрогнул и задрал голову к верху, поправляя заодно шапку. Черная тварь сделала пару кругов, паря над землёй и скрылась за деревьями.

– Интересная птица, – донёсся сиплый голос Буревестника откуда-то слева.

Я повернулся на звук. Сталкер лежал в траве и пялился вслед улетающей птице. Заметив, что я повернулся, он мгновенно перевел взгляд на меня.

– Говорю: птица интересная, – повторил он.

– И чего ж в ней интересного? – тут же вопросил я.

Буревестник кинул карабин в мою сторону, после чего подполз сам.

– Понимаете, – промолвил он, пыхтя и подхватывая оружие обратно за цевьё. – В Зоне совсем немного животных приспособившихся к окружающей среде. Вороны – самый популярный вид пернатых обитающий здесь.

– И что? – безразлично проговорил я. – Мне, что от этого жарко или холодно? Я и сам вижу, что других птиц здесь нету.

– В том-то и дело, молодой человек! Кроме них выжила лишь очень малая часть других животных. Некоторые мутировали, некоторые ушли с этих мест навсегда…

– Можно вопрос, профессор? – ехидно перебил я.

– Да-да, конечно.

– В какой раз я могу говорить вам, чтобы вы не называли меня «молодой человек»!

На лице Буревестника моментально проступило недоумение. Похоже, он до сих пор не может отвыкнуть от этой гадской (как по мне) привычки. Что тут скажешь – интеллигенция!

– Прошу меня простить, Брат, – виновато покачал головой сталкер.

Я тяжело вздохнул, отмахиваясь, и пробежался глазами по пыльной дороге впереди.

Перед нами была высокая насыпная дорога. Не знаю почему, но она мне не понравилась еще с когда мы подходили к ней издалека. Широкое, чистое от аномалий асфальтовое полотно пролегало вправо и влево от нас. Ни тебе «гравиконцентрата» какого-нибудь, ни «топки» с «молнией» – абсолютное ничего. Здесь только два варианта: либо путь действительно чистый, либо это ловушка. Глаза уверяли мой разум что ничего «необычного» впереди не наблюдается и можно смело идти дальше, а вот интуиция подсказывала, что что-то не так в этой дороге.

– Так вот, – продолжил интеллигент, – вороны, сами по себе достаточно примитивные, но в то же время довольно таки умные. Это что касается воровства и мести, хотя месть – основополагающая черта практически любого животного. Например, собаки. Эти особенно обидчивы и злопамятны…

– Послушайте профессор! – не выдержав занудства, прервал лекцию я. – Зачем вы мне всё это рассказываете? Неужели невидно, что я не хочу слышать о собаках, насекомых и воронах вместе взятых! Я хочу спокойно разобраться в ситуации, которая находится у меня под носом. А Вы со своей интеллигентской занудностью мешаете сосредоточиться! Вам, похоже, совсем неважна предстоящая проблема!

Окончив гневную тираду, я больше не желал разговаривать, а тем более спорить с образованным человеком. Зачем его ещё больше обижать? Он сам всё должен понимать, но по его виду этого было неясно.

– Ладно, я промолчу и не буду больше Вам мешать, – покорно сдался профессор и умолк.

Вот даёт мужик! Какой настырный! – подумал я. – И ведь не уйдёт, не начнёт спорить, становится спокоен, как удав. Если б эти слова были адресованы в мой адрес, я бы уже тут не сидел, хотя, кто знает, может, и сидел…».

Жизнь нас учит многому, особенно, если ты живёшь в Зоне. Только здесь ты понимаешь, кем на самом деле является твой друг, что он вообще представляет собой и на что способен. Как там говорится? Друг познается в беде? Был у меня друг… Нет его больше, Зона забрала своё, оставив после себя только горе и разочарование.

Так, чего я все ещё лежу? – подумал я. – Время – деньги. Уже час прошёл с момента, как мы тут оказались, надо продвигать свои дела.

Подхватив автомат, я поднялся и направился к дороге. Следом потрусил Буревестник. Молча на этот раз, а то привык он за эти сутки комментировать происходящее. Меня это конечно не на шутку злило, но что ж поделаешь, совесть не даст мне его бросить тут одного. Хотя может быть, что когда-то я это все-таки сделаю.

Познакомились мы вчера, пережили спокойно ночь, разузнали друг о друге кое-что. Пришлось рассказать ему, что был я не один, а с другом и шли мы не просто так, а за артами. Интеллигент в свою очередь повестил, что он научный сотрудник одной из полевых лабораторий расположенных по периметру от Мертвого леса. Он шёл сюда с группой ученых, а как к середине леса подошли, говорит, что накрыло чем-то и ничего не помнит. Все, кто был с ним, куда-то пропали, а сам он теперь хочет вернуться обратно. Но как мне показалось одному ему стрёмно, шастать по округе. Повезло кстати, что на меня вышел, не то бы уже покоился где-нибудь под деревцем, присыпанный палыми листочками и глядя бездонно мертвыми глазами в серое небо.