Месть Чёрной Луны

Глава 1

- В деревне поймали ведьму,- сухо произнёс бесшумно вошедший в зал епископ, с некоторых пор по совместительству исполнявший обязанности инквизитора.
- Опять? -молодой граф Альварес Ромеро де ла Вега с сожалением отвлёкся от новой блестящей кольчуги, только что принесённой оружейником,- как много их развелось в последнее время!
На бесстрастном лице епископа мелькнуло что-то похожее на усмешку:
- Вам следует взглянуть на неё и допросить.
Альварес ещё раз кинул взгляд на доспехи и со вздохом вышел вслед за отцом Федерико.
Пройдя длинную амфиладу комнат и коридоров, они очутились в огромном полутёмном зале, где издавна хозяин Кастилло Кардоне и принадлежавших ему обширных земель, вершил свой суд. В центре на коленях стояла женщина. Руки её были связаны за спиной, спутанные распущенные волосы закрывали лицо. Она подняла голову и Альварес отметил про себя, что девушка очень молода. Под заплывшим глазом на щеке её растекался кровоподтёк, второй глаз с немым укором смотрел на присутствующих .
- Знаешь ли ты в чём тебя обвиняют? - молодой граф обратился к ведьме, по привычке скрещивая два пальца от сглаза.
- Я невиновна, Ваша светлость. Меня оболгали! - девушка попыталась головой откинуть упавшие на лицо волосы и Альвареса поразил пронзительный, полный надежды, синий взгляд её уцелевшего глаза.
-Её вина доказана,- вступил в разговор епископ.
-В чём же она заключается? - Альварес перевёл взгляд на хмурое лицо инквизитора.
- Она усыпляла матерей, убивала их, пила кровь младенцев, а потом совокуплялась с их отцами.
- Серьёзное обвинение,- в голосе графа сквозило сомнение, слишком невинной казалась обвиняемая в столь страшном преступлении девушка,- есть ли свидетели?
- Она не оставляла свидетелей, но всё же один из мужчин был ещё жив, после того, как его соблазнила эта дьяволица и он успел поведать о произошедшем.
- И сколько семей пострадало от неё?
- В этой деревне одна, но до этого приходили страшные вести из других мест.
Альварес с ужасом разглядывал ведьму.
- В таком случае, ты - исчадие ада и костёр - самое малое, что тебе грозит!
Девушка всхлипнула и попыталась на коленях подползти к молодому человеку:
- Неправда, неправда это. Я не делала ничего плохого, я всего лишь занесла утром молоко синьоре Рамоне, но она была уже мертва, а синьор лежал с перерезанным горлом. Я испугалась и убежала.
Альварес брезгливо попятился от подползающей ведьмы, а епископ пнул её в лицо, обнажив из под сутаны жилистую ногу в домотканном чулке.
- Замолчи, ведьма. Рамон указал на тебя, прежде, чем испустить дух.
Девушка вскрикнула и повалилась вперёд ,головой ударившись об пол.
- Так ты не признаёшь свою вину? - Альваресу хотелось поскорее закончить и вернуться к своему прежнему занятию.
- Нет, нет, нет,- девушка неистово замотала головой.
- Это очень опрометчиво с твоей стороны, было бы проще тебе признаться,- он досадливо поморщился.
- Она признается,- уверил его инквизитор.
- Только давайте займёмся этим чуть позже. Завтра я выезжаю ко двору, мне нужно проверить приготовления. Изабелла хочет выступить на помощь мужу. Мухаммед укрылся в Басе. Пора покончить с ним окончательно.
- Это благое дело, сын мой,- кивнул епископ, - отведите её в пыточную,- приказал он стражникам.
Девушка пыталась отчаянно сопротивляться, и ей даже каким-то чудом удалось на миг вырваться, но тут же один из стражников перехватил её за волосы и поволок по полу.
- Проклятая ведьма,- прошептал вслед епископ,- как только освободитесь, я буду к вашим услугам.
- Я не заставлю долго ждать,- Альварес поспешно направился к выходу, но тут, словно какая-то мысль вдруг обеспокоила его, он круто развернувшись, спросил:
- А не опасно её оставлять наедине со стражниками? Она не соблазнит их?
- Сын мой! Борющийся с ведьмами имеет благословение церкви, а потому неподвластен их чарам.
Уверенный тон отца Федерико успокоил молодого человека, тем более, он помнил, что впереди его ждут приятные сборы. Он засиделся в Кастелло Кардоне и призыв королевы Изабеллы Кастильской пришёлся как нельзя кстати. Завтра он выедет ко двору, а потом они выступят в Гранаду. Пора было освободить эти земли от последнего мавританского эмира Мухаммеда.
К вечеру, когда все приготовления были завершены, Альварес велел послать за отцом Федерико и секретарём, в качестве подручных предполагались стражники.
В пыточной палач уже разводил огонь в небольшой жаровне. В углу, в ошейнике, соединённом короткой железной цепью с кольцом, торчащим из стены, сидела ведьма. С её правого глаза чуть сошёл отёк, он приоткрылся и она с ужасом и обречённостью смотрела на приготовления палача.
Секретарь занял своё место возле небольшого мутного окошка, очищая гусиные перья и встряхивая мелкий песок для посыпки чернил. Стражники равнодушно замерли у входа. Всем хотелось побыстрее закончить, поужинать и спокойно завершить день. Всем, кроме подсудимой. Она знала одно: ей ни в коем случае нельзя признавать вину, иначе она пропала, но сможет ли её тело выдержать пытку?
Отец Федерико подошёл к палачу и что-то шепнул ему на ухо, тот кивнул головой и направился к кадке, где уже размокал сыромятный кнут с затейливым узелком на конце.
- Луана Мария Чела, признаешься ли ты в сговоре с дьяволом для ублажения своей ведьминской плоти? - монотонно начал епископ.
- Нет,- чуть слышно прошептала девушка, закашлялась и уже громче повторила: - Нет!
- Ну что ж, приступим,- отец Федерико отошел в глубь комнаты, давая проход палачу, туда, где безучастный Альварес с нетерпением ждал начала и конца процедуры. Ему не впервой приходилось наблюдать пытки и он был совершенно безразличен к крикам и мучениям жертвы, не оттого, что был жесток и холоден, а оттого, что был свято уверен в том неимоверном зле, которое они причиняли своим колдовством. И его долг был заставить их признаться в своих дьявольских злодеяниях. А граф де ла Вега был человеком долга.
Палач снял ошейник с шеи дрожащей ведьмы, приподнял своими огромными ручищами за плечи и толкнул к столбу, затем прикрутил верёвкой к нему ее руки и разорвал на спине платье. Даже сквозь полумрак комнаты можно было разглядеть, как нежна и бархатиста кожа жертвы, как идеальны изгибы её тела. Девушка в смущении старалась сильнее прижаться к столбу, вытягивая вперёд плечи, чтобы хоть как-то прикрыть оголившуюся маленькую грудь, и это снова смутило Альвареса: разве могло это невинное создание кого-то соблазнить?
Даже палач на миг замешкался, любуясь прекрасной наготой девушки и заметив это, отец Федерико сурово произнёс:
- Вот они - козни дьяволицы! Или ты, поддавшись им, забыл что надо делать?
Палач испуганно схватил плеть и первый же удар рассёк кожу ведьмы, оставив рваный кровавый рубец. Она протяжно вскрикнула и тело её сотрясла конвульсия. И будто почувствовав первую кровь и опьянев от неё, палач с улыбкой ударил вновь. Она снова закричала и после третьего взмаха из губ будто вырвался хрип:
- Не надо, не надо больше, прошу вас...
- Что, ведьма, ты признаёшь свою вину? - удовлетворенно засмеялся епископ, давая знак палачу остановиться.
- Нет. Нет. Я невиновна...
И тогда снова и снова засвистела плеть и спина ее уже превратилась в кровавое месиво, но она не кричала больше, лишь стонала, прокусывая насквозь губы, пока не лишилась сознания и безвольно не повисла на столбе.
Всё это время Альварес напряженно ждал, выдвинувшись вперёд. Он вдруг понял, что боится её признания, и облегчённо вздохнул, когда она потеряла сознание. Дальше продолжать пытку не было смысла. И потом, про себя с неудовольствием отметил, как палач трясущейся рукою отвязывал девушку, как бы невзначай прикасаясь к залитому кровью телу и опустив ее на пол, улыбаясь, украдкой потрогал рукой её смуглую грудь. Отец Федерико тоже заметил это, но ничего не сказал палачу, а желчно плюнул в сторону маленькой ведьмы.
- Её срочно нужно казнить, пока она не соблазнила ещё кого-нибудь!
- Но ведь она ещё не призналась! - сухо возразил Альварес,-закон есть закон.
Он опять обратил своё внимание на похотливое лицо палача, прикрывавшего грязной дерюгой свою жертву.
- Отнесите её в темницу и позовите лекаря,- обратился он к застывшим у дверей стражникам,- и... какую-то одежду. Мы вернёмся к этому вопросу, когда я вернусь из похода.
Отец Федерико хотел возразить, но передумал. Альварес был доверенным лицом королевы Изабеллы, а значит и Великого Инквизитора, всесильного и страшного Томаса де Торквемада, а ведьма никуда не денется, будет гореть на костре. Он согласно кивнув, велел палачу следовать за собой. Ему следовало наложить на него эпитимью за грешные помыслы.