Место Силы 1. Первый уровень

Глава 1

Здравствуй, друг!

Ты — один из многих, кто избран для исполнения великой миссии.

Ты этого не просил и наверняка считаешь это ошибкой.

Не важно.

Сейчас ты очнёшься в месте, которое будешь называть Местом Силы.

Здесь ты в относительной безопасности. Ты не погибнешь от ранений и восстановишься, даже если будет уничтожено 70% твоего тела.

Изучи это место. Пойми его правила. Прими оружие.

И выберись отсюда.

Удачи!

***

Я с трудом раздирал глаза.

Чувство было такое, словно трое суток готовился к экзамену без сна, сдал, вернулся домой, рухнул, вырубился, и через десять минут какой-то подонок меня разбудил. И хочется этому подонку врезать, а всё тело — как ватное.

Да и не будил меня никто. Просто как будто толкнуло что-то, и я начал просыпаться. А спал бы да спа...

Стоп.

Какое «спал»? Я ведь точно помню, как шёл в универ утром. Даже не то что шёл — бежал, потому что опаздывал. Там ещё в заборе в одном месте прута не хватает. Я-то худой, мне проскользнуть — как нефиг делать. Потом, правда, сквозь кусты ломиться. Поэтому я этой лазейкой пользовался только когда совсем время поджимало.

Вот как сегодня.

Я точно вспомнил ощущение того, как протискиваюсь между двумя холодными прутами, покрытыми старой облупившейся краской. Помню, подумал, что надо будет отряхнуться.

Но отряхнуться я не успел. Вылез, и — всё.

Дальше были только эти слова, будто висящие в пустоте.

«Здравствуй, друг!»

Жесть какая. Так ярко приснились, что до сих пор помню. Даже не то что помню — они будто в подкорку вжарились. Стоит подумать — и вот они, передо мной. С каких это пор у меня такое мощное воображение?

Наконец, веки получилось разодрать. «Песочек» остался, умыться бы.

В принципе, у меня не было обычая ночевать в каких-то левых местах, поэтому я ожидал увидеть изжелта-белый потолок своей комнаты в общаге. Но что-то пошло не так, потолок оказался серым. Бетон?..

Стоп ещё раз.

Я ничего не помню, и я в какой-то бетонной коробке... Твою ма-а-ать... Я что-то принял, что-то сделал, и меня бросили в тюрьму?!

От этой мысли в кровь хлынул адреналин. Я рывком сел, тяжело задышал. Сердце гулко колотилось, глаза раскрылись так широко, что грозили выкатиться на пол. Бетонный потолок, серые стены. Дверь!

Сначала пришло облегчение: где бы я ни был — это не тюрьма.

Нет, я, конечно, не бог весть какой знаток зэковских понятий, и чем отличается СИЗО от «обезьянника» представляю с трудом. Но одно с детства точно знаю: тюрем с открытыми дверьми не бывает.

В комнате (с открытой дверью — это ведь уже не камера, а комната, да?) было темно, однако свет горел снаружи, в коридоре. Мертвенный холодный свет. Его хватало, чтобы оценить обстановку.

Я сидел на заправленной койке. Покрывало тёмно-коричневое, под ним — простыни, всё как полагается. Бетонные стены. В одной — что-то вроде зарешеченного окна, только высоко и оттуда доносится гул. Вентиляция?..

Стол, стул. Кажется, всё пластиковое, но из какого-то очень серьёзного на вид пластика, который не загниёт и не потрескается. Шкаф в углу. Зеркало на стене. Под ним — раковина, кран.

Сухо, чисто, тепло, ничего лишнего.

— Не понял, — тихо сказал я просто чтобы услышать собственный голос.

Голос прозвучал глухо, странно, но был вроде как моим.

Я встал. Сердце, в бешеном темпе разогнав кровь по венам, успокоилось, перешло в режим повышенной готовности. Зато я больше не чувствовал себя мумией, которую забальзамировали, но забыли убить. К рукам и ногам вернулась... Ну, великой силой это не назовёшь, но я не чувствовал себя беспомощным.

Что бы со мной ни случилось, я был в своей одежде, в обуви, и на плече у меня висела моя кожаная сумка. Тяжеленная, пришлось тащить пару учебников. Но снимать её не хотелось. Вообще не хотелось что-то своё оставлять здесь и выпускать из виду.

— «И выберись отсюда», — процитировал я увиденные во сне буквы.

Во сне ли?..

Я подошёл к зеркалу, посмотрел на себя. Ну, я. Ничего особенного. Волосы спутались немного, расчёску бы... Расчёска в общаге валяется, где-то на столе. Далековато, небось.

Следующая мысль, которая пришла в голову — раздеться и осмотреть себя. Умом-то я, конечно, понимаю, что все эти байки про органлеггеров, скорее всего, тупо байки и есть. Сколько бы те органы ни стоили, по-моему, геморроя больше, чем профита. Хотя фиг его знает! В обычных условиях, так-то, люди в бетонных коробках не просыпаются.

Раздеваться, в общем, тоже особо не хотелось. Чёрт его знает, что за дверью ждёт. Всё-таки ассоциация с тюрьмой пока никуда не делась, а в тюрьме, по-моему, не лучшая идея — жопой светить.

Кстати насчёт «светить».

Я подошёл к двери и повернул выключатель. Белый — ну, скорее «цвета слоновой кости» — пластиковый выключатель. Раздался гул, и на потолке вспыхнул светильник.

Что именно там горит, я не разглядел, хотя звук подсказывал, что люминесцентные лампы. Но загорелись они сразу, без мерцания. Я видел только металлический короб с матовым экраном, который и светился. В отличие от коридорного света, этот был тёплым, уютным. Если вообще можно себя почувствовать уютно в спартанской камере без окон.

— Hi! — послышалось сзади, совсем рядом.

Вскрикнув и подпрыгнув, я развернулся, сжал кулаки. Сердце опять заколотилось, волосы, судя по ощущениям, встали дыбом.

Девчонка, стоявшая в проёме, отнеслась к этому философски, будто того и ожидала. Или видела такую реакцию уже раз триста.

— Hi, newcomer, — сказала она. — My name is Lin.

Мне потребовалось секунд десять, чтобы сообразить: она говорит по-английски. Потом — ещё столько же, чтобы понять, что именно она говорит. Слово «newcomer» поначалу вообще меня обескуражило, потом доехал, что имеется в виду что-то типа «новоприбывший», ну или, там, «новичок».