Меж двух огней

Глава 5

— Привет! — сквозь сонную пелену донёсся до меня знакомый голос. — Как спалось?

С трудом открыв глаза, я медленно села, потянулась и с удивлением обнаружила, что голова не болит, тело не ноет и в целом нет никаких свидетельств бурно проведённой ночи.

Разве только...

— Я бы ещё поспала, если честно, — призналась, с трудом подавив зевоту.

А было ли что-то вообще? С чего симпатичному, даже, скорее, красивому, здоровому мужчине интересоваться инвалидом?..

— Ты хоть подремала, — приблизившись, улыбнулся Вельмар, — а я уже больше суток на ногах. Если не считать пары блаженных часов с тобой... Но и там отдыхать было некогда.

И я ожидаемо покраснела.

— Суток?.. — озадаченно переспросила. — Значит, завтрак уже прошёл?

В желудке расстроенно заурчало.

— Обед через полчаса, — быстро поцеловав меня в нос, сообщил врач. — Как раз успеем массаж сделать.

И потянулся к одеялу.

Я рефлекторно сжалась:

— Погодите!

— Ну что опять? — тяжело вздохнув, поинтересовался Вельмар. — Мы же вроде выяснили, что это необходимо...

— Я могу и сама.

— Можешь, — согласился мужчина. — Но какой в этом смысл?

Ответить прямо не получалось.

— Ты напрасно стесняешься, — без проблем догадался собеседник. — Во-первых, я уже так или иначе знаю о твоём состоянии. Во-вторых, отсутствие наблюдения будет лишь вызывать у меня лишнее беспокойство. А, в-третьих, вчера, если ты не заметила, нам это как-то не мешало...

Его намёк вновь вогнал меня в краску.

Да уж. После того, что мы вытворяли, смущаться как-то мелочно...

И всё же кое-чего я в упор не понимала.

— Вельмар, скажите...

— В-четвёртых, — строго прервал меня он, — вчера мы перешли на «ты». И я разрешил называть меня коротким именем.

Это я помнила... Но так было ночью, после того, как Мар практически влил в меня две бутылки вина, наполнив себе от силы бокала три. Я была пьяна и счастлива, не понимала, что творю... Теперь же оценивала ситуацию трезво. И она мне не нравилась.

— Скажите, — упрямо повторила я, — вы добавили во вчерашнее вино что-то возбуждающее? Или, быть может, непосредственно в мой бокал?

Возмущение на лице собеседника сменилось удивлением.

— Что за глупости лезут тебе в голову?! Зачем мне это?..

Вот и мне было интересно, зачем ему соблазнять инвалида. Точнее, я догадывалась о причинах... Но уж больно радикальным выходил метод вывода пострадавшей из депрессии. Как бы в худшую не вогнать...

Хотя, при правильной расстановке приоритетов и должном логичном объяснении Вельмар, пожалуй, сумел бы решить эту проблему.

— Ответьте, пожалуйста, — терпеливо попросила я. — Было ли там что-то?

— Нет, — стиснув кулаки, жёстко произнёс врач. — Там было только вино — расслабляющий алкогольный напиток, стирающий некоторые границы. Ничего специально я не добавлял.

— А зачем вы принесли вино?

— Затем же, зачем и фрукты. Просто хотел внести в твою жизнь немного романтики.

И я поняла, что подобным образом собеседник может ещё долго увиливать от прямых ответов. Пока я не оглашу настоящий вопрос... Но это было сделать чрезвычайно трудно.

Рушить собственные мечты и надежды всегда сложно.

— Я понимаю, что тебя гложет, — спустя минуту тишины, объявил Мар. — Ты боишься, что твои чувства ненастоящие, не уверена в их истинности.

На деле я сомневалась в серьёзности намерений собеседника, но и тут он был абсолютно прав. Проскальзывали такие мыслишки.

— В конце концов, ты считаешь, что предаёшь память погибшего мужа, и за это тебя мучает совесть...

Тоже верно.

— Не стоит. Ты ищешь тепла — и это нормально. Для меня сейчас неважно, насколько реально твоё отношение ко мне.

На этом сердце словно покрылось льдом. Окаменело, как я сама.

Вот Вельмар себя и выдал...

Я не была ему нужна. Являлась лишь временной игрушкой...

— Сегодня вечером я подготовлю все необходимые документы для твоей выписки, — подтвердил мои страхи мужчина. — Полагаю, что ты здорова и вредить себе уже не будешь. Тебе же хотелось поскорее покинуть это заведение, да?.. — на этом он поднял на меня взгляд и растерянно замер, заметив резкую перемену в моем настроении. — Алиса?..

Не в силах сдержать эмоции, я отвернулась, поджав дрожащие от обиды губы. Слишком жестоким вышел обман.