Между двух миров

Пролог

      Кто я и что делаю здесь? Почему так болит голова, а во рту пески пустыни? Почему в груди ноет и хочется плакать. Только мне не известно это. Не помню? Мыслеобразы приходят отрывочно и всегда во сне.           

    Понадобилось около полугода, чтоб вспомнить все, но иногда я вновь забываю, чтоб мучится, силясь освежить воспоминания. Сегодня такая же ночь. Я в холодном поту, метаюсь по кровати, запуталась в простынях, как в оковах. Мне жарко и холодно одновременно, хочется пить, но нет сил встать. Паническая атака накрывает с головой и мне становится трудно дышать. Слезы непроизвольно текут из глаз и я вспоминаю. 

   Я Блейз Харт. Нет, я уже давно Блейз вер Трай. Любовница арха, предательница людей,убийца, что страшнее всех известных душегубов. Возможно, я не достойна ни имени, ни фамилии. Просто женщина, которая застряла в паутине лжи: своей и чужой. Просто заблудшая овечка, потерявшая свою отару. Мне нет прощения ни от Бога, ни от всех тех, чья кровь на моих руках. Но я его и не ищу. Просто хочу сдохнуть, помнить и забыть, жить….. 

   Паника схлынула так же внезапно, как и началась. Я вновь увидела его таким, каким запомнила в последнюю встречу. 

   Деонн в наручниках и избит. На нем нет рубашки, а штаны представляют лохмотья, босой. Я не могла бы подумать, что увижу его таким. Раны не затягиваются, смешиваются с потом и кровью, стекают на сухой песок. Но он стоит ровно, как и подобает королю, пусть он и не носит короны. Глаза его черны, но пусты и безжизненны. Будто внутри уже не осталась и капли того, что всегда делало его немножко человеком, чтоб он не говорил.

    Я вижу в толпе лица знакомых архов. Я знаю, что они готовы напасть на маленькую кучку людей, что стоит на горячем пяточке земли. Я вижу, как он чуть качает головой и они отступают, скрываются в тени, оставляют его на закуску мучительно вечному одиночеству и страданию. Но перед тем, как окончательно исчезнуть даже не будучи ни кем, кроме меня, замеченными, каждый бросает взгляд в мою сторону. И каждый из них говорит, что убил бы меня самыми ужасными способами, доставляя столько боли, что я молила бы о смерти. Я верю им. Я знаю, что заслуживаю все то, что они мне обещают. Но я не готова это принять, ведь я хотела как лучше. И я надеюсь, что именно так и будет, когда покину Фистан. Но перед этим, не смотря на все обещания, я должна облегчить свою совесть, попросить у него прощение за предательство, что совершила на благо многих, но этим разорвала свое сердце на куски. 

   Я медленно иду к арху и не вижу в нем Деонна. Тьма, пустота и безразличие -вот и весь набор, что достается мне. А еще презрение. Этого нет в его глазах, но я ощущаю это в воздухе, что вокруг нас. И каждый мой шаг к нему лишь усиливает это понимание. Но я все равно иду с упорством ближе, что б разделить горячий воздух на двоих, чтоб прикоснуться к нему в последний раз. Сейчас он меня не пугает, хотя выглядит не менее страшно чем раньше. Но я знаю, что он даже не может пошевелиться, плотно скованный по рукам и ногам артефактами удержания. Моими творениямии, которые я создала, лишь бы он мог жить. Я знаю, что такая жизнь, вечно прикованного Прометея, для него хуже смерти. Но все равно хочу знать, что он не умрет. Мне обещали это. Поклялись. 

   Тем не менее, страх и сомнение все еще терзают меня. Оковы ограничивают его силу. Силу любого арха, если честно. Но про других знают лишь в теории. Деонн явно не рассказал никому о своих собратьях, что готовы были его спасти. И он не просто так отказался от этой помощи. Периметр напичкан подобными ловушками-артефактами, чтоб отложить возможную помощь. Уверена, что он знает об этом, потому что, он знает меня. Я стою к нему так близко. Мне до зубного скрежета хочется освободить его, но тогда я спровоцирую ядерный взрыв, напичканный его яркостью, злобой и болью. А ему больно: от незаживающих ран, которые методично наносили несколько недель подряд, от того, что его сила ограничена, и не может найти выход. Он дергается, когда нас разделяют миллиметры. Хочет уйти? Хочет убить меня? Скорее второе. Но легкое покачивание не может принести мне вреда, а вот ему подарит порцию боли. Я собираюсь с силами и улыбаюсь, глядя прямо в его глаза.  -Вер Трай! -тяну я ехидно.-Хреново выглядишь. Я попросила привести тебя, чтоб попрощаться. Ты был таким букой.-надуваю я губы.- Но ведь будешь без меня скучать, правда? 

   Но он молчит в ответ, смотрит на меня, а взгляд, будто, мимо. 

 -Не хочешь говорить? Или тебе отрезали язык?-я встаю на носочки и больно сдавливаю его скулы, чтоб он открыл рот. Теперь я умею это, научилась. 

   Не сразу, но он подчиняется. Слишком ослаблен и мне это на руку. 

 -Ну на до же….-пою я.-Все на месте. Я близко -близко, и меня не видят, но хорошо слышат и могут лицезреть, как еще больше каменеет его тело от моих прикосновений. -Не нравится, когда тебя к чему-то принуждают? Ах,-отпуска я его рот, хлопаю ладонями театрально перед лицом и прижимаю к своим губам в жесте удивления. А потом возращаю пальцы на место и вновь сдавливаю.-Ну тогда последний поцелуй и адьес. -голос мой звучит глухо и невнятно, будто я волнуюсь перед дальней дорогой.

    Я прижимаюсь к его сухим окрававленным губам, провожу языком, чтоб почувствовать каждую трещинку. Я играю со зверем и это заводит, как бывало всегда. Мне нельзя разжимать пальцы, иначе он откусит мне язык, но я должна в последний раз прижаться к нему, стать с ним единым целым. Когда я заканчивают лобызать его истерзанные и многократно избитые губы, то просто убираю пальцы с его щек, надавливая на подбородок и помогаю закрыть рот.