Между строк

Между строк

У моей сестры много книг. Иногда Лисс нет часами, потому что она читает, занимается садоводством или шитьем теряя счет времени. Всегда пропадает без вести. Но в этот раз, все по-другому. Прошло тридцать четыре часа с тех пор, как она поднялась в свою комнату, чтобы заняться своими обычными делами, а точнее - чтением. Книги — это ее безопасное место, где она может забыться и не обращать внимание на то, что живет в моей тени. Я никогда не хотела затмевать ее, но даже сейчас солнечный свет через окно отбрасывает тенью мой длинный силуэт на выемку в кровати с ее именем "Лисс". Я прикусываю губу, когда пытаюсь подавить крик, переходящий в рыдания. Почему я не давала ей проявить себя?

С тех пор, как она пропала, никто не трогал вещи в комнате. Даже обложка книги, которую она ушла читать в последний раз, потускнела. Название «Между строк», написанное золотым шрифтом, который, несомненно, когда-то сверкал, теперь выглядит антикварно. «Между строк» - именно так я себя и чувствую: постоянно выискивая подсказки, которые могут помочь с ответом на самый важный вопрос: «Куда делась моя сестра?».

Слышу, как папа снова разговаривает по телефону с полицией. Он продолжает звонить туда каждый день, надеясь, что Лисс нашли.

***

Полиция находится в состоянии повышенной готовности с тех пор, как две недели назад пропала девушка, которая до сих пор не найдена. Даниэла, ее фамилия вылетела у меня из головы. Ей около восемнадцати, она на год младше нас с сестрой, и я помню, что общалась с ней ровно один раз.

"Ого, вы близнецы?" - Она задала тот же вопрос, который мы слышали миллион раз.

"Нет, это мой клон", - ответила я с лукавой улыбкой. Даниэла рассмеялась и сказала, что я смешная.

Я родилась первой, а Лисс через 15 минут - она мое отражение и продолжение. У нас одинаковое лицо, яркое и красивое, румяные щеки, а от улыбки появляются ямочки. И все же, есть отличия, я - веселая, жизнерадостная и открытая. Лисс, наоборот, закрытая, необщительная, тихо наблюдающая за людьми со стороны. Бывало, она отпускала язвительные комментарии, которые казались мне смешными, а остальным - нет.

С самого детства было видно, что я тянулась к этому миру. Первой научилась ползать и ходить, да и заговорила раньше моей близняшки. Складывалось ощущение, что сестра сама хотела оставаться на вторых ролях. Но, к сожалению, я помню выражение мимолетного разочарования на лице Лисс, когда я в чем-то преуспевала.

***

Мои руки тянутся к той самой книге, которую оставила Лисс на своей прикроватной тумбочке. Мне определенно нужно что-то, что принадлежало ей, что-то, что отвлечет меня от этого кошмара. Мягкий тканевый переплет порхает в моих руках. Не могу устоять и открываю это произведение. Первая глава называется «В окне»:

«Сначала появился один ворон, с ониксовыми крыльями и черными глазами. Потом их стало двое, каждый день они прилетали и скрашивали мое одиночество». Слова в книге словно эхом отдаются в голове. Я перехожу к следующему абзацу: «Я кормлю их, и прилетают новые, они выглядят как большая дружная семья». Захлопываю книгу и швыряю ее через всю комнату. В животе у меня образовался сильный спазм, который так и норовит вырваться истошным криком.

Что это? Распахиваю окно. Прохладный ветер развевает волосы, и я качаю головой. Какая же я глупая. Это всего лишь книга. Одна из сотен, которые моя сестра складывала на полках в своей комнате. Я смотрю на полянку цветов под ее окном – они как будто придавлены под странным углом и немного увядшие, - начинаю понимать, что что-то не так. Тут кто-то топтался? Значит и в окно могли залезть. Мои щеки раскраснелись, а сердце бешено заколотилось.

Кто-то забрал Лисс. Тот же человек, по чьей вине пропала бедная Даниэла? Тот же, кто убил миссис Миллер? Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но что и кому? Затоптанные цветы — это не доказательство. По рукам бегут мурашки. Опускаю взгляд на книгу, брошенную на пол. Мне вдруг захотелось почитать еще.

Внимание привлекает следующая глава, «Розы». На тумбочке Лисс стоит горшок с распустившимися розами красного цвета. Она сама посадила этот куст. В животе завязывается узел, но я читаю дальше.

«Багровые лепестки, атласные и мягкие, несут в себе тайны, похороненные и потерянные». Мой взгляд возвращается к цветам, поставленным так, чтобы бутоны были повернуты к Лисс, когда она спит. От досады я клацаю зубами, пока мои глаза сканируют страницу дальше. Замечаю блеклую пометку карандашом, подчеркивающую следующую строку: «Все начинается с того, что розы падают на землю. Я крепко сжимаю их, и колючки больше не имеют значения». После этих слов меня как током ударило, и я скидываю горшок с розами на пол. Лепестки выглядят на полу как кровь? Или я все придумала? Сердце бешено колотится, я уверена, с сестрой случилось что-то ужасное. Перехожу к следующей главе, не замечая больше подчеркнутых отрывков в этой.

Слышу, как мама начинает новый виток рыданий из другой комнаты, не обращаю внимания, мне нужно знать, где Лисса. Что-то, в глубине моей души, говорит, что эти главы важны. Перелистываю страницу.

Следующая глава называется "Магия", и я задумываюсь, пытаясь понять смысл названия.

«Магия творится только вокруг меня. Я – единственный, кто ей нужен». Из моих легких вырывается вздох разочарования. Эта история - всего лишь выдумка. Ничего больше. Я переворачиваю страницу и замираю, когда мои глаза выхватывают подчеркнутый отрывок. «Он просит меня подняться и пройти в это тесное пространство. И я вхожу, не испытывая ни капли страха. Произнеся волшебное слово, я исчезаю». Она выделила всего три предложения, но в них заключено столько смысла. Я вскакиваю, уверенная, что должна что-то сделать, но не знаю, что именно. Эта книга каким-то образом дает подсказки. Перехожу к следующей главе под названием «Дом у холма». Нахмуриваю брови. Внизу у холма стоит голубой дом Миллеров. Я едва могу разглядеть их крышу. Это не может быть совпадением. Именно там живет тот парень Миллер. Как его зовут? Джон или Джереми? Он старше меня и Лисс на пару лет. Помню, что последнее время он был в разъездах. А вернулся, когда умерла его мама? Ломаю голову, пытаясь вспомнить, видела ли я что-нибудь о нем или слышала. Кажется, видела. Мама говорила о том, что кто-то вернулся в дом.