Мидгард. Грани миров.

Глава 4. Ингард. Стеклянная мебель

– Вот объясните мне, – строго спросила Кира, оглядывая домочадцев, – почему каждый завтрак нужно превращать в общегалактическую дискуссию о проблемах планетарного масштаба? Неужели нельзя ли спокойно поесть перед трудовым днем и обсудить, например, осенний урожай на нашем огороде?

– У меня хотя бы есть идеи о том, как решить глобальную песчаную проблему, – проворчал Вадим, – а не просто скидывать все отходы на внешнюю сторону планеты.

– Ты думаешь, мы гордимся тем, что нам приходится сваливать песок в Мидгард? – возмущенно произнесла мама. – Думаешь, мы не пытались использовать другие варианты? Да у нас у самих целый материк песком завален! И это не наш песок, заметь! Свою часть песчаных отходов мы уже двести лет назад подчистую использовали, вместе с металлами из наших недр, которые теперь пустые, как этот чертов молочник, – молочник снесло со стола, словно выстрелом. Осколки стекла брызнули от стены. Олег вскинул ладонь и остановил летящие осколки прозрачным щитом, собрал их в кучу и отправил ее в мусорное ведро.

– Похоже, меня в этом доме никто не слышит, – хмуро произнесла старшая дочь, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Слышим, девочка моя, – проговорила мама, – но раз уж твой младший брат начал эту тему, то мы ее продолжим и обсудим тот факт, что люди на внешней стороне нашей планеты даже слова такого – «Мидгард» – не знают. Они называют нашу планету просто «Земля».

– Некоторые уже знают слово «Мидгард», – спокойно заметил Олег. – Например, в славянской мифологии у них сказано, что когда наши предки шестьсот тысяч лет назад впервые прилетели на эту планету, они назвали ее Мидгард.

– Да, мы изучали это в школе, – подхватила Кира, – что староверы-инглинги хранят и передают из поколения в поколения истинную историю Мидгарда – с момента колонизации планеты.

– А потом у них еще скандинавская мифология появилась, – кивнул Олег. – В ней они тоже называют нашу планету Мидгардом. Когда часть инглингов переселились на запад, в земли, которые они назвали Скандией, славянскую мифологию переименовали в скандинавскую. Потом часть инглингов переселились еще дальше, на остров, который назвали Инглия или Ингланд. Сейчас остров называется Англия.

– Уже не Англия, а Великобритания, – вытирая рот салфеткой, поправила брата Кира. – А еще многие знают слово «Мидгард», потому что про это сняли фильмы.

– А ты у нас любитель мидгардского кинематографа, – иронически поддразнил ее Олег.

– Зато теперь, когда на Мидгарде многие люди посмотрели эти фильмы, там знают слово «Мидгард», – запальчиво ответила Кира. – Они даже знают, что так называется наша планета.

– Ну да, – с сарказмом произнесла мама, – Браво! Теперь они хотя бы знают настоящее название своей планеты, а то называли ее просто Земля. Да Землями называются все планеты, на которых есть жизнь: Земля Мидгард, Земля Орея, Земля Хорса, Земля Перуна, Земля Стрибога. Любая планета – это Земля. А еще мидгардцы любую звезду, кроме солнца, называют звездой.

Олег пожал плечами:

– Что ж делать, если в их школах не рассказывают, что правильно называть звездой – это когда у звезды меньше семи планет в системе? А если вокруг звезды движутся семь или более планет, то это уже Солнце. А у каждого Солнца – свое название: Ярило-Солнце, Рада-Солнце, Тара-Солнце.

– И все равно – ура! – с иронией воскликнула мама. – Благодаря сказочным фильмам мидгардцы узнали название мира, в котором живут. Есть, чем гордиться! При чем они получили исковерканные знания. Не как положено – из первоисточника. Не из славянской истории инглингов, а из придуманной скандинавской мифологии.

– Ну, эта проблема у них существует все последние пять тысяч лет, мам, – примирительно сказал Олег. – Раньше-то они всё знали. Нужно радоваться, что хотя бы по капле к ним возвращаются древние знания.

– Это невыносимо медленно! – воскликнула мать. – Ждать, пока эти люди наконец-то прозреют. Когда они вспомнят свою настоящую историю и своих предков.

– Им просто не повезло, – нахмурился старший сын. – Светлый Галактический Союз не всегда побеждает в войне с Серыми Чужеземцами Пекельного Мира. Мидгардцы сделали всё, что от них зависело. И их завоевали не силой, а обманом. Они же были простыми людьми.

– Когда Серые Чужеземцы вселились в правителей их стран, люди даже не подозревали, что их правителей подменили, – с жаром поддержала Кира слова брата. – А потом через правителей Серые Чужеземцы стали управлять Мидгардом. Людям переписали историю, стерли память о предках и о других солнечных системах.

Олег тяжело вздохнул:

– Как по мне, так это ужасно – не знать свои корни и всю жизнь думать, что ты один–одинешенек во всей вселенной.

– У них даже есть песня со словами «На шарике этом летающем, с которого спрыгнуть нельзя», – грустно усмехнулась Кира. – А еще шутку я слышала «Остановите Землю, я сойду». Люди Мидгарда считают, что их Земля – единственный обитаемый мир в Галактике, и что им некуда с этой планеты деваться.

Мать покачала головой:

– Кира, ты как подросток. Постоянно смотришь эти их придуманные фильмы, книги фантастические читаешь.

– Они такие забавные, мам, – с улыбкой оправдывалась старшая дочь. – У них есть очень смешные фильмы. Например, про Тора и про Асгард.

– Лучше бы они не фильмы снимали, а настоящую свою историю изучали, – снова начала закипать мать. – Ты же вроде говорила, что они через свой Интернет теперь все древние знания могут получить? Староверы-инглинги уже ведь начали просвещать людей?

– Да, в Интернете многие древние знания уже есть, – подтвердила Кира.

– Тогда почему они до сих пор все не изучают настоящую историю нашей планеты? – спросила мама.

 – Некоторые мидгардцы изучают, но пока большинство людей в это не верят, – девушка развела руками.

– Вместо того, чтобы фильмы снимать, лучше бы они научились песок использовать, как мы, – хмуро проворчала мама. – Пять тысяч лет назад они перестали синтезировать солярное топливо и доставлять его к Солнцу. Уже пять тысяч лет прошло! Нам пришлось производить солярис и за себя, и за них, при чем исключительно из запасов Ингарда. В итоге на нашей стороне планеты вообще практически не осталось металлов. Двести лет уже прошло, как закрылись последние рудные шахты в Ингарде. А отходы рудного производства нам тоже приходится утилизировать в двойной норме. Мы пять тысяч лет трудимся за двоих.