Милая шкура

Май пен рэй

Вдруг какой-то старичок

Паучок

Нашу Муху в уголок

Поволок…

К. Чуковский

В истории с журналистом Дашино участие, к её удивлению, не закончилось. Кисло скривившись, она сидела в машине и следила за тем, как размашисто опекун выкручивает руль, будто хочет вырвать его из стойки. Миша, напротив, светился миролюбием, солнечные блики ласкали его кожу с лёгким загаром. Когда только успел сходить в солярий? Ну, ни дать ни взять – только что с курортов Тринидада и Тобаго! Красавчик на выданье. И ко всему по идее прилагались европейские манеры, с детства привитые, как он сам утверждал. Но за них Даша не дала бы и копейки.

Тяжёлый и сладкий запах роз, лежавших на заднем маленьком сиденье, пропитал уже всё в салоне. Миша не выдержал, открыл окно, и дорожный ветер ворвался со свистом. Его кудрям это не могло повредить, а вот Дашины, старательно причёсанные пакли, вмиг растрепались. Мимолётный взгляд, брошенный в зеркало, это подтвердил. А ещё он подтвердил, что Аляска успела приноровиться к Мишиным гонкам – она держала достаточно большую, но стабильную дистанцию.

– Повторим пройденное, – сказал Воицкий. – Твоя задача какая?

– Отвлекать внимание гостей. – Каким образом Мише удалось напроситься к Хустову на День Рождения, можно было только догадываться.

– И?

– И «не подпускать к объекту смазливых баб».

– Совершенно верно.

– Это какой-то дурдом, – еле слышно проговорила Даша.

– Не ной. Забыла, откуда я тебя вытащил? Из психушки!

– С корыстной целью...

– Какая там цель? Я был не в себе... У меня был приступ человеколюбия...

Хоть Даша и зарекалась участвовать в его делах сердечных, но тут не смогла отказать. Ведь опекун не только снизошёл до смиренной просьбы, но и обещал ей исполнения всех желаний в размере аж трёх дополнительных выходных в текущем месяце. К тому же, речь не шла о том, чтобы толкать в Мишины цепкие объятия невинного юношу. Всё-таки Артём не ребёнок и способен сделать свой выбор. Она лишь будет играть роль спутницы, и отводить глаза окружающим, позволяя Воицкому немного сблизиться с именинником в привычной для того обстановке. Почему бы не дать им шанс? Она сама хотела, чтобы Воицкий нашёл «нормального» парня?

Теперь не до шуток. Целый месяц после встречи в РУДК, опекун только и говорит о молодом журналисте. Этот «борзописец»... Миша называл его так с неподдельной нежностью и мечтательно планировал их будущую совместную поездку в Лондон.

Даша с ним не спорила, но, как человек избежавший весенней любовной горячки, она задумывалась и о других, менее радостных перспективах. Риск заключается не только в Мишиной однополой страсти, но и в самом Артёме. Ведь он, как выяснилось, успел привлечь к себе внимание очень многих влиятельных фигур. И не самое доброжелательное внимание, надо сказать. Валентин Бай был далеко не первый, кому он перешёл дорогу. По степени ущерба, угольный магнат плёлся где-то в хвосте этого длинного списка. От многих его защитит Мишино покровительство, но не ото всех. Ведь Хустов – это просто ходячая катастрофа. Уму непостижимо, во что он успел вляпаться к своим – вот уже – двадцати шести годам! Тут и статьи о незаконной вырубке леса, и судебные разбирательства с крупным застройщиком… И везде подавай ему справедливость!

Последнее время «активист» вроде бы немного приутих, занимался в основном волонтёрской организацией «Лесная Почта». Собирали какие-то немедицинские, но необходимые вещи для пациентов детских районных больниц. Миша даже наведался в одну из них с группой волонтёров. Узнав об этом, Даша сразу поняла, насколько всё серьёзно. Почти на отметке «безнадёжно». Ведь Миша был из тех, кто не выносил присутствия больных, сирых и убогих, а детей любил ещё меньше.

– А розы? Ему что ли? – поинтересовалась девушка. Она всё надеялась, что опекун сбавит скорость. Но до следующего светофора было ещё далеко, да и там, не факт, что сбавит.

– Ну.

– Даже не думай.

– Почему?

– Он же нормальный парень… а не один из твоих… бесштанных мальчиков. Ему будет неудобно при всех получить от тебя такой букет. – Даше смаковала возможность уколоть Воицкого в таком чувствительном аспекте. – Это унизительно и пошло.

– Пригрел змеюку на своей шее, – обречённо пожаловался Миша.

Они вышли у подъезда котельцовой девятиэтажки.

– А другого подарка у тебя нет?

Воицкий открыл багажник, достал огромный серебристый пакет и показал содержимое. Там обнаружилось пять или шесть упаковок памперсов.

– Вот это? – удивилась Даша.

– Но не всё. Ещё пятьсот упаковок отправлены в «Лесную Почту».