Мимолет

Сборник стихов

МИМОЛЕТ

Петроградинка

Не верь Неве. Не слушай невермор.
Подлей бензина в пламенный мотор
И заводи баркас. Дорога ввысь
Не требует ни паспорта ни виз.
Свобода оторваться. Лист-от-вет
Кидает во все стороны. Обет
Молчать навстречу. Встреч не назначать.
Пыль городов на ощупь различать.
Мешая снег с дождями, пить до дна
На Петроградской. Улица одна -
Проспектов много. Каждый пролистав,
Берешь на карандаш морской устав
И уезжаешь посуху. Вагон
Успешно пролетает сквозь огонь.
Лисички взяли спички, но Нева
Не виновата, пусть и не права.
Течет туда, откуда не вернуть.
Внимая мимолетности минут,
Немеешь на мгновение – а вдруг
Синица слова выпорхнет из рук?

Неумелое

Я не знаю, как быть счастливой.
Забыть о страхе.
Перестать огрызаться, мир посылая на хер.
Всуе не бить посуду, беречь предметы.
Плюнуть на все правила и приметы.
Выкинуть слово «бросить», заштопать дырки.
Больше не быть пробкой пустой бутылки.
Трогать руками кошек, шарфы и шубы.
В сонный мирок трамвая врываться шумно.
Громко смеяться. Бегать босой по лужам.
Тихо сидеть в квартире, готовить ужин.
Печь пироги, булочки и ватрушки.
Падать спиной в царство сосновой стружки.
Радовать маму – вита бесспорно дольче.
И не бояться – боли не будет больше.
Счастье – котенок. Легкий пушистый шарик.
Носом щекочет шею, под курткой шарит.
Счастье – волна моря за Тарханкутом.
Счастье – улыбка, вечером или утром.
Хватит на всех – каждому золотинка.
Слышишь, как снег по крыше крадется тихо?
Кружится ночь. Хочется не кончаться.
Я не умею. Но попытаю счастья.

Литерация

Право любить, если идет война.
Битва на поражение - боже, нна!
Проку ли с проклятых, толку ль идти на вы,
Если уже не слышно среди живых?
Каждое слово - бомба или кулак.
Каждая крепость сердца спускает флаг.
Красный и мокрый, ободранный до костей,
Смотришь на поле брани - а это степь.
Шепот курганов, крапленые ковыли,
Запах разрытой чьим-то ножом земли.
Жаворонки, джейраны, родник, ночлег.
Снег на поводьях. Под головою снег...
Право свободы - плюнуть и снять броню.
Глупую крепость сердца отдать огню.
Выпустить псов и ловчих, прогнать коней,
Вырвать клыки и когти своей вине.
Не кровоточить, корчась что та змея.
Честно идти навстречу - кто ты, кто я.
Воля - неволя. Право - не меч, но мир.
....Не орифламму - белый мой флаг прими.

Хороший вопрос

Меня спросили на вечере – где мои стихи о любви?
Где романтика, розы, яблоки и хрипучий больной надрыв?
Се ля ви, дорогие зрители, эту кнопку не надавить.
Я показываю красивое, белых кошек и толстых рыб.
Я рисую гористо, крымово, в сине море макаю кисть.
Я учу караимский, греческий, вавилонский и никакой.
Я балладник, неладный, истовый, феерический баталист.
Собираю слова в словарики, пробиваю доску строкой.
Я умею молиться, плакаться, бить наотмашь в колокола.
Обнимаю за шею лебедя, уговариваю лететь.
Я ложусь поросенком розовым на накрытый квадрат стола.
Я кажусь неуместной молнией в царстве пуговок и петель.
Я всмотрелась в глаза безумию, перевесилась через край.
И в душе ни цветка ни искорки, ни осьмушки от половин.
Тусклым солнцем больничной лампочки пересвечена конура.
Виновата ли, что не дышится, не бормочется о любви?

Война и мир

Тревога в затылки втыкает иголки, вливает отраву в течение дней.
Я ехала в Питер. Всю ночь с верхней полки юнец-призывник рассуждал о войне.

- К чертям Украину! Пусть сунутся, гады! Такое устроим - вовек не простят!
...Как сладко носить боевые награды, крушить и крошить, танцевать на костях.

Я видела мальчиков с пляски Майдана. Мечами грозили, фальшфейры жгли.
Ломились вперед и плевали на раны. Ложились на лед. Уходили с земли.

Я помню парней-пограничников с базы. Их бросили, всех – не открыли огонь.
А вы бы смогли подчиниться приказу? Стоять за решеткой, смотреть из окон –

Там женщины плачут: сдавайся, Сережа, Ванюх, не дури и послушайся мать!
А где-то бесстыжие сытые рожи считали – кого на кого променять.

Донбасс на Одессу, Сиваш на лиманы, порты Севастополя точно нужны!
И смертью смердело и крыло туманом и трескались всуе осколки страны.

Мой дед, пехотинец, дошел до Берлина. Их прадеды тоже сражались за мир.
И что получили? Обстрелы и мины. Нарядный, парадный, прилизанный миф.

Кипучую ненависть с каждой страницы. Давай, патриот, застрели москаля!
Хохла в хохлому! Бульбаша на пшеницу! Ведь ты же мужик, ты же в армии, бля!

Юнец-призывник отрубился под утро. Уснул как ребенок – ладонь под щекой.
Румяный, небритый, укутанный курткой. Учебка. Присяга. Груз двести. Покой.

Я вышла из поезда в город морозный. На Невском толпился веселый народ.
Спешили на службу – кто рано, кто поздно. Глазели на россыпь витринных щедрот.

Курили, форсили, печатали в личку. Просили – люблю, возвращайся ко мне!
Простите за точность – я помню табличку и контуры букв на щербатой стене.

…Граждане, при артобстреле эта сторона наиболее опасна…

Не

Ночами в доме пахнет снегом,
Как будто мы едины с небом.
Как будто нас несет на север.
Мы зерна, ждущие посева.
Мы буквы в книге состраданий.
Мы окна незаметных зданий.
Мы юнги брошенной «Авроры».
На раз срываем разговоры,
На два бежит из турки кофе,
На три метель рисует профиль.
А дальше тишь. Прохлада кожи,
Дрова в камин, лучина в розжиг.
Личина лишности, примета -
Нас делят дни и километры.
Нас режет трасса, ждут вокзалы,
Мы как всегда недосказали.
И в этой вечной недостаче
Любой ответ хоть что-то значит.