Мистика

Глава 1.

Я резко притянула к себе продуктовую тележку. Двенадцать консервных банок, выставленных в идеальную пирамиду, упали вперед с громким звоном. Я вышла из транса и завертела головой, разглядывая других покупателей. Кто-то услышал? Обратил внимание? Запомнил меня? Нет, всем, даже сотрудникам, расставлявшим товары на полках, было наплевать. А потом я опустила глаза и увидела Вадима. Маленький мальчик, ему приходилось вставать на носочки, чтобы положить товары в тележку. Каких усилий стоило ему построить пирамидку из консервных банок? Звук их падения был громким. Звук разбитого детского сердца отдавался в моей голове куда громче, когда я смотрела в эти огромные карие глаза. Слез в них не было видно, но я их чувствовала.

— Нет, нет, — проговорила я, скорее для себя, и обошла тележку. Я быстро начала расставлять банки в ту же пирамиду. — Видишь? Как раньше, — я присела на корточки и посмотрела в глаза Вадима. Хотелось обнять его, но это могло спровоцировать истерику, на которую бы точно обратили внимание. Я так сосредоточилась на лице мальчика и не заметила, как к нам подошла его сестра — Вика. Она сбросила в тележку свой груз — десять коробок сухих завтраков. Я вскочила и тут же забыла про Вадима. Пока удавалось сосредоточиться лишь на одной проблеме.

— Нет, — снова проговорила я, но теперь с совсем другим значением. В «нет», обращенном к Вадиму, была мольба. «Нет» для его сестры — запрет с ноткой угрозы. — Столько хлопьев нам не нужно.

— Но я не буду есть это, — Вика кивнула на банки. — Что такое тушенка?

— Попробуешь и узнаешь, — отрезала я. Я могла бы заявить, что на эти хлопья нет денег. Что их нужно есть с молоком, а молоко нам, возможно, будет негде хранить. Вообще-то, была целая куча причин для отказа. Но ни одна из них не заставила бы восьмилетнюю девочку согласиться выложить хлопья из тележки. Все они заставили бы ее запаниковать и попроситься домой. Какая восьмилетка захочет отправиться в место, где нельзя есть хлопья? Мне проще было сложить руки на груди и посмотреть в такие же, как у Вадима, карие глаза. Вика выдержала этот взгляд почти минуту, затем цокнула, собрала коробки и пошла возвращать их на полку. — Еще нужны макароны, рис, соль и... — Я проговорила несколько пунктов из так и не составленного на бумаге списка, надеясь, что позже Вадим напомнит мне его.

Когда Вика, побежденная, но не покоренная, вернулась, мы отправились за остальными товарами. На кассе я расплатилась наличными. Мы вышли из супермаркета, перешли дорогу и сразу попали на автовокзал.

Здесь мы уже были полчаса назад — когда я покупала билеты. До автобуса оставалось еще полчаса. Мы устроились в зале ожидания. Там было много людей. У всех пассажиров были с собой огромные сумки, а то и несколько. Я посмотрела на наши с детьми рюкзаки и два пакета с продуктами и гигиеническими средствами — явно выделялись из толпы. Я помотала головой и убедила себя, что только меня это и беспокоило. Вскоре по громкоговорителю объявили о начале посадки. Вика сразу вскочила с места, но я заставила ее снова сесть и пропустить вперед других пассажиров. Лишь когда в зале почти никого не осталось, мы направились на улицу.

К моменту нашего появления там собралась толпа. Примерно в одно время отходили три автобуса, поэтому мне пришлось потратить несколько секунд на то, чтобы отыскать наш. Перед ним тоже бродили люди, но у входа образовалась пустота. Я заметила женщину, проверявшую билеты. Я подошла к ней, дети держались позади меня.

— Куда едете? — спросила она, быстро глянув на них.

Я зависла, раздумывая, должна ли вообще отвечать. Когда пауза затянулась, я заморгала, зевнула и ответила:

— К бабушке.

— Без родителей?

— Да, я…

— Мне нужно их подтверждение, — женщина уставилась на меня, словно и правда ждала, что у меня при себе была нужная ей бумажка, но я просто забыла ее достать.

— У меня нет, но…

Я не смогла закончить фразу и потому что не знала, что сказать. И потому что запаниковала. Я отвернулась, надеясь сделать паузу и успокоиться, и увидела женщину, которая смотрела в нашу сторону и махала рукой.

— Вон наша мама, — быстро сказала я и указала на нее. Я снова отвернулась и шепнула детям: «Помашите». Мы начали махать. Женщина, вероятно не заметившая нас, помахала человеку, которого провожала, еще пару секунд, и скрылась в толпе.

— Ох, — с наигранным разочарованием вздохнула я. — Я ведь уже…

— Ладно, — буркнула женщина и пропустила нас. Я подумала, что никакое разрешение на самом деле нужно и не было, просто она решила придраться к нам.

Сидения были двойными. Я усадила Вику и Вадима рядом, а сама села на сидение в следующем ряду, у окна, чтобы приглядывать за детьми. Я надеялась, что они еще не отошли от раннего пробуждения и скоро заснут, поэтому не будут беспокоить меня жалобами на то, как им скучно, хочется есть или еще что-то.

До отправления автобуса оставалось две минуты, и я поверила, что место рядом со мной останется свободным. Но тут же перед ним остановился мужчина лет сорока. Мы встретились взглядами. Мужчина открыл рот, возможно, хотел сказать какую-то дежурную фразу, которыми обмениваются попутчики, но не успел. Я отвернулась и уставилась в окно. Едва мужчина перестал вертеться и сел достаточно удобно, автобус двинулся с места. Потребовалось полчаса, чтобы покинуть город. Однообразные дома за окном сменились однообразными деревьями. Я слегка приподнялась и посмотрела, как поживают дети. Вика тоже села у окна, но задремала. Вадим не спал и осторожно, стараясь не задеть сестру, тянулся к окну и любовался видом, словно ему все эти деревья не казались скучными и одинаковыми.