Моё Величество

ГЛАВА 1

– Аделаида! Ваше Высочество, проснитесь!

Громкий голос с металлическими нотками в интонации не дает надежды урвать еще хоть минуту сна. Над душой, мерцая, нависла фигура робо-нянюшки. И кто только придумал этот голографический будильник. Чтобы выключить бессердечное устройство, приходится вставать и идти до настенной панели, а всё это время тебя сопровождают пристальный взгляд и комментарии о том, что досточтимым леди не повадно столь долго нежиться.

Но я покорно встала, сделала вежливый реверанс перед голограммой и, выпрямив спину, твердой и четкой походкой достигла сенсорной панели.

– Любезная няни, благодарю за своевременный подъем. Передайте Их Величеству, что ровно в восемь я прибуду к завтраку.

Как только я коснулась панели, голографическая фигура раскланялась и исчезла. Я же мерным шагом направилась в уборную.

Леди всегда должна быть леди, даже когда ее никто не видит. Мой титул обязывает вставать рано и быстро собираться. А еще сегодня за завтраком мама и папа должны сделать важное заявление. Какое — они пока держат в секрете. Подозреваю, что говорить они не хотят не столько мне, сколько Совету.

Дело может быть личным, но тогда о заявлении не упоминалось бы заранее и во всеуслышание. Значит, что-то на государственном, дипломатическом уровне. И это нечто явно не сыщет одобрения Совета, поэтому Их Величества поставят всех перед фактом. Весьма интересно, ведь законы согласуются между советом и правителями, а некоторые еще и выносятся на общественное голосование.

Теплый душ приятно массировал водяными струями со всех четырех сторон, освежал, бодрил дух и тело, прочищал разум. Однако даже он не помог появиться хоть каким-то конкретным предположениям. И из очищающей капсулы я вышла в предвкушении и воодушевлении.

Подойдя к окну, я взмахом руки велела открыться жалюзи. Покорный механизм, с датчиком на движения, заскользил вверх, впуская в покои теплое ласковое солнце. Одна из немногих слабостей, в которых не могу себе отказать, это полюбоваться видом из окна. Мои покои расположены в башенной части на четвертом этаже — я специально просила поселить здесь.

Каждое лето утром я любуюсь, как свет озаряет утопающий в зелени город, лучи играют на строгих окнах высотных зданий, добавляя им игривости и легкости, в чистом голубом небе, огибая парящие знаки, пролетают легковые авто и автобусы, монорельс тоже спешит доставить моих граждан по их делам, а внизу бесшумно проезжают двухколесные: по широким дорогам — байки; по узким улочкам — велосипеды. И пешеходы — все куда-то идут.

Сейчас самый разгар теплого сезона. Осенью мы пустим дронов-уборщиков, и надо обязательно проверить все системы водосливов, водоотводов, чтобы лужи оставались только в парках и скверах на радость малышам. К счастью, министры и ответственные по благоустройству общественных мест это всё прекрасно знают. В прошлом году на одной из северо-западных улиц вовремя не ликвидировали провал в дорожном покрытии прямо перед жилым домом — крайне редкий и оттого особо неприятный инцидент. Но несколько штрафов всем ответственным, и всё в порядке. Порой власть имущим приходится быть жесткими. Но иначе не будет порядка. Зато всю зиму в том районе убирались даже лучше, чем в остальных.

И новой зимой мы будем любоваться белоснежной, чистой красотой. А весной — почти всё как осенью, только расцветает.

Я люблю смотреть на этот мир: обожаю его чистоту, понимаю, что могу сделать его еще лучше. Каждый день напоминает мне об ответственности. Я не должна их подвести. И не подведу.

С чувством легкой грусти все же пришлось отойти – нельзя разочаровывать мама и папа опозданиями.

***

Завтрак проходил в зале для совещаний. Когда я спустилась, родители уже сидели во главе длинного стола. По бокам с важным видом восседали все члены Совета: все главные министры, ответственные каждый за свою сферу. И даже главный маг. Значит, точно будет нечто политическое, особо важное.

Поприветствовав всех, я села в противоположный от родителей конец стола. Аромат свежих булочек с корицей и яблоком дразнил, но показывать голод, так же как и показывать излишнюю заинтересованность невежливо по отношению к Совету и великим правителям Лилии.

– Советники, Аделаида, рад вас всех видеть, – поприветствовал король. – Прошу, приступайте к трапезе. – На вид папа был строг и собран, но я четко видела игривые искры, пляшущие в уголках его глаз. И у мама сидела с довольно загадочным, можно сказать, умиротворенным видом.

Официанты разлили по чашкам чай и кофе. И желудок скрутился, все настойчивее напоминая о необходимости рациона.

Весь завтрак прошел в светской беседе. Родители интересовались здоровьем советников и их родных; кратко спросили у меня о ближайших планах. Я с Беатрис, Вандой и Геллой как раз вскоре собирались посетить один из приютов для животных. Каждый раз радуюсь, что колледж свел меня с такими замечательными подругами, как они.

– Боюсь, визит придется немного отложить, – огорошила меня мама. Не люблю сленг. Но в этот момент все литературные слова вылетели из головы.

В душе смешались удивление и досада.

– Сегодня мы отправимся на остров Мираж, – объявил отец спокойно и твердо под всеобщий возглас. Нет, только не это. Вы же шутите?

– Ваше Величество! Этот остров находится в крайне нестабильной магической зоне, – попытался воззвать к голосу разума, расчетливости и самосохранения советник-министр по культуре, Жорж Букинсон. – Это опасно! Он то появляется, то исчезает. До сих пор не удается наладить постоянную связь с ним. Мы так и не знаем, что там.

– Не знали. – Только отец умеет говорить так: ровно, не повышая голоса, но со сталью, что заставляет подчиниться, признать его авторитет. – Лекарство от красной хвори.



Отредактировано: 19.09.2019