Моё второе я

Глава 1

Как такое могло произойти со мной? За неделю я остался без женщины, которую люблю, без отличной работы. А приобрёл ненавидящую меня тёщу, хотя ещё не женат, презирающую меня бывшую возлюбленную, обиженную маму. И подарок судьбы, который мне стоил работы.

Что Мила моя судьба, я знал ещё с детского сада. Так говорили наши мамы, и пока мы были маленькими — «было мило» (по мнению мам). Нас это не напрягало.

Мы привыкли быть вместе: родились в одном роддоме, жили в одном доме, ходили в одну школу. В 9 классе мама Милы решила меня научить готовить, шить и вязать, а моя мама учила Милу делать другие глупости, которые я сейчас и не вспомню. Так они нас готовили к будущей совместной жизни.

Отдушиной было занятие цигун. Как сейчас помню, в октябре возвращался из школы, хоть и бежал быстро, всё равно одноклассники догнали. Была у нас в классе группа отморозков, которые житья никому не давали. Я для них, что груша для битья. Да и понятно — мамино воспитание: танцы, фигурное катание, фехтование, рисование…

Так вот — лежу я, голову закрываю, слышу голос:

— Вставай, парень, не бойся, их всего пятеро, но тебя тронуть не смогут, я же тут.

Мужчина широко улыбался, повернувшись к очередному нападающему придурку, сказал:

— Осторожней, руку себе не сломай. А ну, стоять всё! — рявкнул он, когда главарь заорал от боли и схватился за руку, а его дружки бросились врассыпную. — Предупреждал, что повредишь руку, если меня ударишь, сейчас отвезу в больницу.

Он так и сделал. А я несколько дней подряд пытался его встретить. Но тщетно. Папа помог, нашёл школу цигун, основателем которой являлся тот китаец, спасший меня. Там я познакомился с моим будущим наставником.

Шифу (по-нашему наставник) Ван Сян — коренастый, харизматичный китаец. По-русски говорит неплохо, но о себе очень забавно: «Поняла, сделала». Он долго отговаривал меня от индивидуальных занятий, предлагал заниматься в группе. Времени у него нет, в группе дешевле. Но я-то хотел стать крутым как можно быстрей.

— Быстрее, чем 100 дней не получится, — сказал Ван Сян, — придётся каждый день приходить к 6 утра на утреннюю тренировку, ещё 3 раза в неделю по 2 часа заниматься индивидуально вечером.

Первую неделю было очень непросто втянуться в такой режим, ещё и школьные домашки надо было делать. Утром меня поднимал папа и чуть ли не тащил на руках, после вечерних занятий меня также возвращал домой отец. Через месяц меня не надо было будить, более того, из меня энергия ключом била!

Отец был счастлив даже больше меня: «Дорогое удовольствие, но оно того стоило! Я — счастлив! Наконец-то Артём становится мужчиной!»

В школе отмороженные от меня отстали месяца на два. Потом начали словесно нападать, а ещё недели через две случилось то, что школьную жизнь изменило кардинально.

Отражение в оконном стекле медленно приближалось, сейчас последует удар книгой по голове. Концентрирую энергию на голове и шее. Удар!

— Ты решил упасть? — спрашиваю я, собирая энергию в кулаке, и даю ему под дых. Как я крут! С одного удара в нокаут.

Я осилил жёсткий, позже и мягкий цигун, то бишь больше не боялся ударов, мог по воде убежать, если нападающих было слишком много. Прям почувствовал себя главным героем из китайского сериала.

А, ну да, отвлёкся. В институты мы пошли в разные. Когда я закончил третий курс, нашёл хорошую подработку, мы сняли квартиру и стали жить вместе.

Для моей мамы я жил с другом по институту, а Мила жила у подруги, квартиру которой подарили её родители.

Наши мамы уже несколько раз пытались нас поженить, но мы откладывали это событие. Грандиозная свадебная церемония не устраивала ни меня, ни Милу. Мы придумали хитрость: не будем жениться до тех пор, пока наши родители не начнут думать — неважно как, главное пусть уже поженятся.

Так пролетело ещё 2 года. Мила начала работать в газете журналисткой, в отделе криминальных новостей, а я был принят в штат на постоянную работу в ту юридическую фирму, в которой подрабатывал.

Неделю назад мы пошли навестить родителей. Это было началом конца.

Мы подошли к квартире моих родителей, дверь была приоткрыта. Мамы стояли в коридоре. Они громко о чём-то говорили, а из кухни выглядывала голова Ваньки. Мила схватила меня за руку и прошептала:

— Давай сначала послушаем, что там происходит.

Мы притихли у двери, дискуссия была в самом разгаре.

— Ты вообще понимаешь, что твой сын недостоин моей дочери? — кричала мама Милы. — Он даже не может сделать предложение! Это позор!

— Ой, да ладно тебе! — парировала моя мама. — Твоя дочь вечно занята своими криминальными историями, а мой сын — перспективный юрист! Кто тут кого недостоин?

— Перспективный? — засмеялась мама Милы. — Он даже не может организовать нормальную свадьбу! А твоя идея научить Милу «женским хитростям»?

— А твоя идея с уроками готовки и шитья? Это просто смешно! — не отставала моя мама. — Это вообще за гранью!

— Ты вообще понимаешь, что они уже два года живут вместе? — кричала мама Милы. — И никто нам ничего не сказал!

— А ты думаешь, я в восторге? — отвечала моя мама. — Это твоя дочь всё скрывала!

Мы с Милой переглянулись. Мила потянула меня к лифту.

— Не хочу это слышать. Поехали домой.

Но, прежде чем мы успели уехать, из дома выскочил мой двоюродный брат Ваня. Он выглядел крайне взволнованным.

— Ребята, я накосячил, — начал он запыхавшись. — Я случайно проболтался вашим мамам, что вы уже два года живете вместе. Они сейчас там… ну, вы сами слышали.

— Иван, ты серьёзно? — спросил я, чувствуя, как напряжение нарастает.

— Да, я не подумал, — виновато сказал он. — забыл, что это секрет, а они… ну, вы поняли.

Как тут не понять. И этот человек работает следователем! А язык за зубами держать не умеет.

Мы приехали домой. В воздухе чувствовалась тяжесть. С каждой секундой атмосфера становилась напряжённей. Мила молча прошла в комнату, а я последовал за ней, чувствуя, что назревает серьёзный разговор.