Моё желтоглазое чудо 2

Отступление 12

Ничего не получалось.

Опросы населения города не давали каких-либо полезных результатов. Люди и нелюди видели парня с фоторобота, но в совершенно разных местах, словно он целенаправленно бегал по всему городу и светил лицом, чтобы скрыть истинный ареал своего обитания. Кто это такой никто не знал, более того, до момента, когда о нем начали спрашивать, он никого и не интересовал. Ну, парень и парень, чего уж там. То, что этот парень весьма непрост, никто даже не подумал, более того, на тех, кто говорил, что он — преступник, смотрели искоса, явно не особо веря, что это правильный след.

Колдуны все еще ничего не могли сделать. Не то, чтобы у них было на это достаточно много времени, но что-то было не так, а силы были на исходе. Завершив очередное, ни к чему не приведшее плетение, они поняли, что-либо отдохнут, либо отправятся на тот свет. Ариа бесилась, Беартис походил на киборга больше, чем обычно. Когда они делали заклинание с Марианной, Беартис сказал, что они где-то ошибаются, поэтому ничего не срабатывает, и теперь сквозь усталость продумывал какое-то новое магическое плетение, которое должно бы помочь.

Марианна повезла Эда домой. Потому что ему нужно было переодеться, показаться родителями и заодно расспросить и их, ведь в свое время они вращались в нелюдских кругах и тоже могли что-то вспомнить.

Дарэл звонил каким-то своим охотничьим друзьям, но почему-то для этого оделся и ушел. Может, потому что ему нужна была передышка от постоянного ощущения колеблющейся опасности, исходящей от его нынешних союзников, может, не хотел, чтобы они услышали что-то лишнее. А может никому он и не звонил, а бегал по городу, вручную выслеживая похитителя.

Тэссра оставалась в особняке клана, где чета Блэкэт тоже пыталась что-то сделать, а Адриан сидел на кровати в спальне и был в максимальной стадии частичной трансформации. Он пребывал в позе лотоса, закрыв глаза, и временами подергивал крыльями. Чем он занимался, было непонятно, может и ничем вовсе, с него станется.

А Нейтан… Он старался выглядеть собранным и спокойным, не кидаться на друзей и…

Это было тяжело. Понимать, что ничего не можешь сделать, но должен. Должен что-то предпринять, все исправить, начать действовать. Но что он мог сделать? У него не было связей, которые можно было бы потрясти, ему нельзя было опрашивать свидетелей, потому что он мог сорваться в любую секунду, он не мог колдовать, раз за разом повторяя заклинания, не мог… ничего. Он, тот, для кого все это было наиболее важным, кому исход этого дела мог стоить жизни, кто чувствовал в себе нарастающую, разрушительную силу, был беспомощен. Бесполезен. И это причиняло боль. Это приводило в ярость, выбивало из равновесия, толкало к краю пропасти и буквально заставляло дрожать. Будучи столь сильным, без нее он был ничем.

Адриан был прав. Его чудо-способность действовала недолго. Даже слишком недолго.

Впервые Нейтан задался вопросом, за что им все это. Не похищения конкретно, нет. Почему похититель этим занимается и кому это наиболее выгодно, хотелось понять давно. Сейчас парень смотрел на события с точки зрения Граничного Принца, который с такими темпами совсем скоро станет Королем, и с точки зрения историй прошлого. Это ведь было оно. Он не хотел в это верить, но в глубине души понимал — все, что сейчас происходит и есть ключевое событие в его жизни. Встретив Лиану, он встал у пропасти, в которую падали все предыдущие Короли. И происходящее сейчас — тот самый толчок, который их туда ронял. А это значит…

Нейтан отказывался в это верить. Думая об этом раз за разом, понимая, о чем говорит ему то самое чувство, которое всегда все правильно понимает, он все равно отказывался верить в то, что Лиана скоро умрет, а он… Он не позволял себе думать о том, что будет дальше. Это была такая трясина, в которую если попадешь, то уже и не выберешься, а он должен был сохранять здравый рассудок. Хотя бы сейчас, пока есть надежда, пока еще не все потеряно. И несмотря на сжирающие изнутри тоску и боль, страх и ярость, отчаянье и чувство собственного бессилия.

Но держаться было все сложнее.

Нужно было идти к Адриану. Растолкать пребывающего в своем драконьем астрале химика и попросить сделать это снова. Забрать этот нарастающий торнадо темных эмоций, пока они не вырвались из-под контроля, превратив его в монстра.

Но Блэкэт медлил. Бежать, и просить помощи было легко, но нельзя было так просто сдаваться. Нужно было больше времени. Держаться дольше самому, хотя бы поначалу. Адриан говорил, что это будет срабатывать все хуже и хуже, и с такими темпами у него будет совсем мало времени. У них у всех будет его совершенно недостаточно.

На кухню пришел на автопилоте. Чисто по привычке полез в холодильник, достал пирожные. Свежие, Пепел озаботился, ишь, какой предусмотрительный. Нейт налил себе уже подостывшего чаю и подошел к окну, забыв про прелестные шоколадные бисквиты, да и про кружку в руках, фактически, тоже. Знал, что она там, но просто перестал воспринимать ее осознанно, даже не отпил ни разу.

За окном была чернота. Зимой дни совсем короткие, вечера наступают рано, и темнеет совсем быстро. Это навевало не лучшие сравнения в нынешней ситуации. Еще не успевший толком пожить день гибнет, не сумев толком осветить жизни людей, подарить свое призрачное тепло заваленному снегом миру. Раз за разом, год за годом, это повторяется вновь и вновь. И никто не может с этим ничего поделать, потому что такова природа вещей. Это высший закон вселенной, правильный с определенной точки зрения, верный и даже полезный.

Нейтану хотелось запрокинуть голову в потолок и крикнуть, вопрошая у неведомых высших сил: «А в чем польза нашей ранней смерти?». В чем польза? Вообще смысл?

Парень протянул вперед руку и коснулся ледяного стекла, оперся на него ладонью, ссутулившись и сжимая челюсти, сдерживая то ли стон, то ли крик, то ли рык. Все это было несправедливо. Просто несправедливо. И совсем не правильно.



Отредактировано: 03.12.2017