Мой бывший. Mi Ex

Глава 1

— Bonnes-Mares Grand Cru, Domaine Georges Roumier*,mademoiselle.

— Merci.

Делаю глоток вина, оно потрясающее. Во рту переплетаются вкусы дуба, вишни и шоколада. Идеально сбалансировано и моя любимая плотность, но насладиться феерией вкуса мешают обстоятельства. В Москве у меня умирает бабушка, а мне пришлось прилететь в Бордо на этот винный бал. В любой другой день я была бы самой счастливой, что оказалась на столь изысканном мероприятии, но сейчас меня мало что может порадовать. Мысли очень далеки отсюда.

— Глеб, переложи бриошь к себе на пирожковую тарелку и воспользуйся ножом для масла, — строго шепчу своему жениху. Я понимаю, что срываюсь на нём, но с раздражением справиться не могу.

Он же практически вырос во Франции, учился в Сорбонне, а с манерами на «Вы». С нами за одним столом сидит совладелец коньячного дома его отца Пьер с супругой и какие-то очень чопорные семьи, тоже владельцы различных шато, не хочется, чтобы они подумали, что мы невоспитанные русские.

— Тоня, — шипит в ответ и одними губами матюгается.

Ну а что? Мне сидеть и смотреть, как он нас позорит? Демонстративно отворачиваюсь и делаю глоток вина. Пытаюсь сконцентрироваться на награждении лучших виноделов прошлого года и отвлечься от своих навязчивых мыслей и нарастающего раздражения.

Мой французский весьма скромный, и я понимаю от силы процентов сорок.

Но моё внимание привлекает имя очередного победителя «Родриго Де Гранж», и я незаметно улыбаюсь.

Впервые за несколько дней.

Родриго… Так звали мою первую любовь. Ну или мне тогда казалось, сейчас не могу сказать, любила ли я его по-настоящему. Но совершенно точно могу сказать, что он так и остался моим лучшим любовником. Поэтому всегда, когда я слышу это имя, я непроизвольно улыбаюсь и вспоминаю что-нибудь пикантное.

Мой Родриго разбил мне сердце. Оказался совсем не принцем на белом коне. В мои восемнадцать мне казалось, что я никому не смогу доверять. Смогла. Оправилась и оправилась очень быстро. Боль от разочарования постепенно стихла, и осталась только приятная ностальгия по моей юности, яркому карибскому отпуску и порочным ночам с горячим венесуэльцем.

С интересом поднимаю голову, чтобы посмотреть на французского Родриго, который выходит в этот момент из-за своего стола. Близорукость мешает рассмотреть лицо, но я вижу красивый статный силуэт явно молодого мужчины и закусываю губу. Видимо, все Родриго жутко хороши.

Мужчина вступает на сцену, принимает награду и начинает говорить. Улыбка сползает с моих губ моментально. А из лёгких также стремительно испаряется воздух.

Нет. Не может быть…

Какой ещё Де Гранж? Он же Гонзалес…

И хоть его лицо расплывчато, я слишком хорошо знаю эти манеры и движения. Я их даже предугадываю. Этот голос действует на меня точно также, как и восемь лет назад, и я чувствую, как по позвонку расползаются мурашки.

Подпираю лицо рукой и натягиваю веко, фокусируя взгляд. Это крайняя мера, но мне надо убедиться. Может, это моё больное воображение разыгралось. Кто знает, какой эффект имеют вина за несколько тысяч евро…

Нет. Это не воображение. Это он. Опускаю глаза и делаю глубокий выдох. Чёрт, он ещё красивее, чем я его запомнила. Просто до одури красив. Ослепительно. Безукоризненно. Идеально сидящий фрак, осанка, улыбка, стать. Неужели это мой экс?

— Всё в порядке? — Глеб нежно касается моего запястья.

— Да, всё хорошо. Бабушку опять вспомнила, — улыбаюсь своему жениху. Я нагло вру. Знал бы он, что я вспомнила…

— Бусь, а что он говорит? Уловить не могу.

— Что невероятно горд получить титул лучшего белого вина. Говорит, что в Сансере много достойных виноделен, конкуренция высочайшая, и он постарается не подвести свой регион.

— Он из Сансера? — ошарашенно спрашиваю и чувствую, как слёзы предательски заволакивают глаза.

Сансер. Моё любимое белое вино. «Я люблю сансер и в целом долину Луары» как-то игриво бросила ему и поразила его своей экспертностью для столь юного возраста.

Уговариваю себя: «Тоня, прекращай. Нарциссизм — твой главный минус. Ты здесь ни при чём. Так сложилась его жизнь, и он как-то стал владельцем винодельни в этом регионе. И всё. Никакого символизма. Он любил коньяк, ты же не из-за этого выходишь замуж за сына владельца винно-коньячного дома? Вот именно. Замуж, Тоня. Через три месяца, Тоня. Соберись немедленно!»

Накрываю руку Глеба своей и сжимаю. Моя опора. Моя радость. Он смотрит на меня и очаровательно улыбается.

— Тонюш, хочешь пораньше уйдём? Главное отметились.

— Нет, Бусь. Мы обещали твоей маме видео с танцем, я справлюсь.

— Я не буду танцевать, — категорично заявляет, — Я и бал! Меня и так вынарядили в эту шайзу.

— Значит, я станцую с Пьером, — пожимаю плечами.

— С Хьером, — закатывает глаза.

— Глеб, — многозначительно произношу, — тихо ты, нас же услышат!

— Да что они поймут?!

Я тихо посмеиваюсь. Это абсолютно не его обстановка. Он далёк от этого всего максимально. Глеб интроверт и домосед. Знаю, что это мероприятие для него настоящая пытка, и потому не осуждаю, пришёл и главное.

После ужина начинается дегустация, Глеб остался сидеть за столом, а мы с Пьером и его супругой, естественно, пошли. Они рассказывают мне про особенности каждого терруара, а я запоминаю и впитываю, мне всё это может понадобиться для работы.

Нам вручают бокалы, Пьер опять что-то рассказывает, а я киваю, но уже не слушаю. Я в Его поле. Я уже чувствую Родриго каждым сантиметром своего тела. Он окружён людьми и стоит боком ко мне. Я сверлю его взглядом и отчаянно хочу, чтобы он меня заметил.

В груди нарастает боль. Я не могу понять, скучно мне и захотелось нервы пощекотать или это действительно была любовь, и меня прошибло, как только я снова оказалась рядом. Я же сбежала тогда от него. Поставила принципы выше своих чувств. И что я сейчас хочу? Где сейчас моя принципиальность?