Мой домовой — сводник

Глава 9: Война и мир в отдельно взятой квартире

Я не решилась сообщать о квартире по телефону. Ни сестре, ни, тем более, Вадиму, хотя ему пришлось позвонить, чтобы предупредить о вылазке к родителям. Впрочем, выяснилось, что он работает в воскресное утро и все равно не собирался ко мне. Тогда я заявила, что встретимся прямо у его "маман". Вот за столом и обрадую обоих. Одним выстрелом. Уже и ложь придумала для Марины Александровны про то, что друзья попросили присмотреть за квартирой. Создавалось впечатление, что на самом деле именно это я и должна буду делать. Правда, не для друзей.

С мамой пришлось действовать более тонко. Ей я выдала ту же информацию, чтобы она не кинулась обсуждать мой скромный бюджет. И добавила, что совместное жилье пойдет нам с Вадимом на пользу. Сказала очень тихо, но ответ получила довольно громкий:

— Тебе с твоим Орловым ничего не поможет. Есть такая категория мужиков, не способных к семейной жизни.

И мать зыркнула на Андрея, сидевшего в углу со старшей дочкой на руках. Тот промолчал, но я заметила нервное подергивание левого века. И мне его не было жалко. Жить вчетвером в одной комнате нормальный мужик не будет. Он будет всеми силами стараться выбраться из конуры. Даже с Аришкиной зарплатой они наскребут от силы семьдесят штук, и все уйдет на шмотки для детей и еду. Про будущие кружки четырехлетней Лизы я даже думать боялась. И потом… у Арины был назначен испытательный срок. Не дай бог девчонки заболеют, она тогда не сможет думать о работе. Собственно ее декретный опыт удаленки помог ей лишь со скоростью печати. Или я зря принижаю таланты сестры?

Мне действительно хочется, чтобы у нее все было хорошо. Скоро май. Родители с внучками поедут на дачу. Молодым станет намного легче. Об Андрее Арине думать не придется. Он готовить умеет. Только о работе… Хотя мне легко рассуждать. У меня никогда не было босса. Сама себе хозяйка.

Мама иногда начинала заводить разговор об офисной работе. Однако заботилась она явно не о моем благосостоянии, а следовала иной цели — устроить мою личную жизнь, постоянно заявляя, что со своим парикмахером я теряю драгоценное время. Вот и сейчас она намекнула, что мне стоит бросить учительство и вплотную заняться переводами в какой-нибудь фирме, и бесполезно было объяснять, что доход мне приносят именно частные уроки и группы малышей с мамами, в которых я учила их всех сообща языку полным погружением.

— Мам, у меня все хорошо с финансами. Особенно теперь, когда я буду тратить на жилье сущие копейки.

Я ненавидела подобные разговоры. Тем более на глазах у всей семьи. Но мать любила прилюдные порки, чтобы остальным было неповадно или чтобы я не могла хлопнуть дверью, не дослушав до конца. А вот, честно, хотелось. Очень. Да так шарахнуть, чтобы стеклопакеты задрожали.

Отец молчал. Впрочем, как всегда. Командовала у нас мать, а он иногда поддакивал, если жена в тот момент смотрела на него многозначительным взглядом. Подпольная кличка папы была «кулацкий подпевала». Собственно иногда мне казалось, что Ариша нашла себе мужа по образу и подобию. С одним исключением — у нашего папы когда-то была зарплата инженера. Сейчас он работал в своем прежнем институте, но уже в охране: сутки через трое. За какие-то жалкие деньги. Такие же, как и Андрей. Его он тоже туда устроил. К счастью, в другую смену. Если со своими коллегами он мог обсуждать физику, то о чем говорить с зятем было непонятно не только моей маме. Но сейчас речь шла не о нем, а обо мне.

— Если бы ты видела вокруг себя нормальных мужиков…

К счастью, теща в тот момент не обернулась на Андрея, читающего дочери книжку.

— Ты бы поняла, что твой Орлов даже не последний вариант… Ира, тебе двадцать восемь…

— Через две недели только!

Но моя реплика из зала была лишней.

 — Кто ходит в библиотеку? Девки одинокие или пенсионеры. А детей на занятия кто водит? Мамаши! У тебя нет шанса ни с кем познакомиться…

— Мам, я не собираюсь ни с кем знакомиться. У меня есть Вадим! Мама, я живу с ним пять лет. Скоро будет шесть. Это срок…

— Вот именно… И что? Что, ты мне скажи!

Хорошо, что мы уже поели… И даже выпили. Сейчас мне бы ничего не полезло в рот. Я даже торта не хотела. Ариша укладывала спать Злату, и меня некому было защитить.

— Мам, он сделал мне предложение, — выдала я то, что хотела скрыть.

Лицо мамы превратилось в маску. Траурную.

— Ты с ума сошла! О чем вы друг с другом будете говорить лет через пять? Когда вы в последний раз были с ним в театре? Когда ты была в театре? Кого он может воспитать? Себе подобного…

— Мама!

Она сказала бы «мужлана». «Козла» бы я еще выдержала, а сейчас мне безумно захотелось плакать. Может, сработал «Мартини». Мне нельзя пить, меня сразу пробирает на слезы.

— Пожалуйста, не лезь. Это мое дело, за кого выходить замуж и выходить ли вообще.

— А ты и не выйдешь, если просидишь с ним перед компьютером с дурацкими фильмами еще годик. Все нормальные мужики давно разобраны. Мне больно на тебя смотреть. Мы с отцом не для этого вкладывали в тебя деньги. На курсы тебя отправляли, в Америку, думаешь, у нас были лишние средства? Нет, мы себе во всем отказывали, чтобы ты устроилась в жизни. А ты какого-то идиота себе нашла!

Как раз в этот момент в дверях большой комнаты появилась Арина, и эта фраза прозвучала, наверное, для нас обеих.

— Мам, — я говорила довольно тихо. — Жалко, что я в школе не носила зеленых волос. Тогда бы вы, наверное, не строили в отношении меня далеко идущих планов.

— Кстати, тебе очень шли эти волосы, — натуженно улыбнулась Арина. — Мой начальник сегодня извинился, что выставил мою маленькую сестренку. Впрочем, добавил, что тебя бы не помешало научить, как надо разговаривать со старшими.