Мой личный ад

Глава 3

Страшный сон. Это страшный сон. Мой личный ад. Наказание за то, что я так трусливо дезертировала из своей родной больницы. Дни не отличались один от другого. Толпы, вереницы жаждущих тянулись ко мне. Ни поесть толком, ни попить, ни поспать. Меня обрядили в белый балахон и хочешь-не хочешь, а давай, лечи… Через пару недель я уже очень плохо соображала на каком я свете. Вечером жрецы запускали меня в огромный бассейн, который, по их словам, я должна была заряжать. Мне следовало в нем купаться. И вода становилась целебной. Чертово королевство! Чертовы жрецы! И ведь не уволишься! И не сбежишь… надзор тут был будь здоров какой! Ни шагу в сторону. Колония общего режима… Вокруг только и слышалось: Ярида, Ярида! И малопонятные песнопения. Наверное, я бы обещанные пятьсот лет тут так и просидела, потому что это невероятное чувство жалости к недужным снедало меня постоянно. Я не могла остановиться! Даже ради спасения собственной жизни… Как будто то, о чём я грезила в 18 лет, когда поступала в медицинский, неожиданно материализовалось. Помочь всем! Это была идея фикс, с которой я не могла слезть. Знаете, когда лежачие встают, слепые прозревают… Когда шрамы от ожгов исчезают под твоими руками… Это… это ни с чем нельзя сравнить! Это как наркотик – затягивает. Остановиться, сделать перерыв на ночной сон – и то большое испытания. И никто, ни один человек, не останавливал меня. Два раза в день меня кормили, поили каким-то местным напитком, вечером позволяли купаться, ночью – спать, но не более шести часов – больше не получалось.  И, честно говоря, мне не верилось, что я проживу обещанные пятьсот лет. Максимум – протяну пятёрку. Единственный, с кем я общалась – был старик-жрец. Служительницы со мной не разговаривали. То ли боялись, то ли им запретили, но при мне они тут же смолкали и ни разу мне не удалось ни с одной из них и словом перемолвиться.

Как-то вечером вышло так, что после обязательного купания я осталась вдруг одна. Мне дико хотелось спать, но не воспользоваться этим шансом я не могла.

-Хоть сад осмотрю, - пробормотала я себе под нос, и выползла из своей белой комнаты.

Да, я ходила в белом балахоне и жила в ослепительно белой комнате. У меня даже имя моё отняли. Ярида – и хоть ты тресни! Меня это бесило, надо сказать, но поскольку всё моё время отнимали страждущие самого разного рода и калибра, то беситься мне особо было некогда. Итак, я вышла в сад. Тишина и покой охватили меня. Цветы пахли одуряюще. Как же славно! Я села на каменную скамью, кем-то предусмотрительным запрятанную в кустах, и вытянула ноги.  Тут не было ни мух, ни комаров – красота! Я даже слегка задремала, откинувшись назад. Но тут сон мой прервали какие-то звуки.

«Похоже на ритуальные песнопения» - подумала я.

Вместо того, чтобы продолжать наслаждаться вечером и одиночеством, я ни с того, ни с сего поднялась и пошла на эти звуки. Надо сказать, звуки постепенно очень сильно стали меня раздражать. Мерзость какая! И что бы вы думали? Звуки были еще цветочками! Вот что и впрямь было мерзостью, так это все мои, то есть Даяны, жрецы, которые, собравшись в пещере, взяв в руки факелы кружили вокруг статуи довольно омерзительного, на мой взгляд, вида. На каменном постаменте был установлен мужичонка с огромным, задранным к потолку, фаллосом! Ну, с другой стороны, что я – фаллосов не видела? Однако мужичонка был столь мерзок, а фаллос – столь натуралистичен, что мне это показалось очень и очень неприятным. А жрецы продолжали кружиться вокруг статуи и, надо признаться, их танец меня слегка ввел в транс.

«Извращенцы», - крутилось у меня в голове. – «Гусары-схимники…» - припомнила я классиков отечественной литературы. – «Всё-таки мужики и есть мужики… фаллосопоклонники... У самих-то, поди, с этим проблемы…»

-Братья! Мы не одни!

Я вздрогнула и очнулась. И чего я раньше не ушла?

-Тут женщина!

И вдруг как по команде все эти жрецы как повернулись в мою сторону. И, как закон подлости, над моей головой что-то вспыхнуло и – нате – я как на ладони!

-Ярида! Как ты посмела прийти сюда? – из толпы жрецов выступил тот самый старик, который вводил меня в курс здешних дел.

-А что такого? – спросила я. – я прогуляться хотела. А что вы тут… ну… это… - я обвела рукой пещеру, не находя слов, - так это ваше дело. Мне всё равною. Каждый развлекается как может.

-Развлекается? – крикнул жрец и тут я впервые увидела, что этот милый благообразный старичок может разъяриться. – О, неразумная! Ты вошла в святилище нашего господина – бога Приама!

-Да? – спросила я, стараясь держать себя в руках. – А вы разве не Даяны жрецы? Вы бы определились так, на секундочку, - я покачала головой. – А то утром у вас одно, вечером – вон, другое. Не понятно, вообще-то!

-Мы явили тебе великую истину! Приобщили тебя к нашим богам! Ты познала великую радость божественного исцеления! – голос жреца неожиданно приобрел огромную силу и загудел под пещерными сводами.

Этот голос подействовал на меня совершенно неожиданно. Вместо того, чтобы испугаться, чего жрец, наверняка, добивался, я почувствовала холодную ярость. Кровь будто бы забурлила в моих жилах, кулаки сжались сами собой, а тело напряглось, как струна. Остатки дрёмы слетели с меня в один миг.

-Ничего себе милость! – твёрдо и зло сказала я в ответ. – Заставляешь меня пахать на вас за миску похлёбки. Не стыдно ли тебе, жрец? Не боишься ли ты мести богов?

«Ого! Это я, что ли, такое сказала?» - пронеслось в голове. – «И чего это я богов припомнила?»