Мой маг с высокой башни

Глава 1. Маги в старом сарае

Я всегда вставала рано. По сухой траве можно было пойти в лес или рощу, а когда выпадала роса, я будила Вила и пыталась вложить немного знаний в его ленивую голову. Это утро я проводила вне дома, поэтому мальчишка наверняка еще валялся под одеялом. Мне оставалось надеяться на Грэза, но он часто потакал слабостям Вилиса. Воспитание детей нам обоим давалось тяжело.
Я сняла шляпу и несколько раз обмахнулась, чтобы остудить взмокший лоб. Пойти домой или задержаться еще ненадолго? Судя по солнцу было около половины десятого, и корзинка всего на две трети заполнилась полынью и тысячелистником. И все же на улице быстро становилось жарко, отчего моя добыча начинала вянуть. Еще здесь я упустила бы шанс прищучить Вилиса, если мой ученик снова решил отлынивать от работы. Так решение было принято.
Я находилась недалеко от города, но во время прогулки спустилась в овраг. Из низины не были видны ни знаменитые серо-зеленые стены Кинара, ни даже его белые башни. Лишь когда я поднялась, мне показался этот прекрасный город.
Кинар стоял на холме, который огибала могучая река Хисна, служившая одним из великих водных путей Эннавы. Слева от меня серебрилась тонкая полоска воды, вдоль которой пролегала широкая дорога, но мне больше нравилась бегущая мимо поля тропинка.
Без разрешения управы повозки и всадники не имели права въезжать внутрь городских стен, поэтому около Великих ворот Кинара находился приют странников. Рядом с любым важным городом существовало подобное место с целыми кварталами складов, конюшен, постоялых дворов и домов развлечений. Кинарский приют протянулся вдоль стены на восемь стрел или ажелей, как говорили маги.
К приюту странников требовалась особая привычка. Запах, шум, запутанная планировка, пестрые вывески и многолюдность ошеломляли поначалу. Даже я иногда уставала от здешней обстановки, хотя уже полтора года жила тут.
Что-то было не так, вдруг поняла я. Обычно довольно раскованная и свободная атмосфера приюта ощущалась как тревожная, а многие прохожие выглядели обеспокоенными или растерянными. Это становилось тем заметнее, чем ближе я подходила к «Белой ласточке».
Сильнее всего мне не нравилось, что большинство людей шло в ту же сторону, что и я. Конюшня «Белая ласточка» находилась в относительно тихом месте, но этим утром так совершенно не казалось.
Я пошла быстрее. На меня тоже подействовало общее тревожное настроение. Всего один поворот, и я увижу ворота, ведущие во двор «Ласточки». Вот сейчас!
Я с облегчением выдохнула – люди спешили не к нам.
Только потом я заметила, что толпа собиралась не у наших ворот, а немного левее, с боковой стороны двора, где находился вынесенный за ограду сарай. Им перестали пользоваться задолго до того, как я поселилась у Грэза, но сарай все равно считался принадлежащим нашей конюшне.
Я устремилась туда. Люди, мимо которых я проходила, еще сами не знали, что случилось, поэтому вытягивали шеи, высматривая что-то. Мне пришлось расталкивать зевак.
– Пропустите! Я здесь живу!
Дорогу давали неохотно.
– Ну-ка, отойди! Лидс! – закричала я.
Он услышал и помог мне выбраться из толпы. Конюх «Ласточки» был смертельно бледен, что выглядело дико и странно. На грубом, обветренном лице Лидса очень редко появлялись эмоции. Владельца конюшни поблизости видно не было.
– День, Лидс! Где Грэз, и что здесь случилось?
– Хозяин ушел в управу. А тут такое...
– Да что случилось? Объясни толком, – потребовала я.
К нам прислушивались, но мне было все равно. Лидс почесал в затылке, сдвинув на лоб цветастый головной платок. Затем конюх наклонился ко мне, чтобы остальные не услышали.
– Там, – он испуганно посмотрел на дверь сарая, – мертвая женщина.
– Что?.. Кто?
– Кривая Бена. Бродяжка.
Нищенку Бену я знала. Она приходила в лагерь из Лающего тупичка, и иногда ночевала в сарае «Ласточки». Лидс часто гонял бродяжку .
Ветер изменился, и я нечаянно вдохнула мерзко пахнущего воздуха. Теперь становилось понятно, как нашли Бену. Я поморщилась. У меня в корзинке была полынь, запах которой мог немного перебить вонь: одну веточку я дала Лидсу, а вторую поднесла к носу.
– Ее колдун убил, – вдруг сказал Лидс.
– Что?
Меня словно молнией пронзило. Колдун? Рядом с «Белой ласточкой»?
– Страх такой. Я как увидел, так чуть желудок не выблевал.
– Пусти. Я взгляну.
Он покачал головой.
– Не надо тебе это видеть. Такое мужику тяжело вынести, а ты женщина и не самая крепкая...
Я отодвинула здоровяка Лидса с дороги, не забыв забрать торчащую из его нагрудного кармана свечку и огниво. Конюх оказался так растерян, что даже не сопротивлялся.
У сарая была дырявая крыша и щели в стенах. На земляном полу лежали длинные полосы и отдельные пятна света, которые делали сцену расправы еще более жуткой. Я замерла на пороге, чтобы зажечь свечу, но кое-что темнота не могла скрыть. Одноглазая Бена находилась в вырезанном ножом круге. Перед тем как провести обряд, несчастную связали, а затем некто достаточно умелый нарисовал ей руны на лице и начертил колдовскую вязь вокруг жертвы. Однако пугало не это: пугал вскрытый живот женщины.
Я медленно приблизилась, всматриваясь, куда наступаю. Из тела вытекло много крови, но я не сомневалась, что Бена умерла не от ножа и что на ее шее найдутся синяки. Мне был знаком проведенный над нищенкой обряд: именно так создавали лучшие исцеляющие амулеты. Получались они особенно мощными, но все же такой жестокий метод использовался редко. Слишком уж неприятным и кровавым он был даже по меркам колдунов. Не всякий был готов потрошить еще теплое тело.
Я поднесла свечу ближе, чтобы рассмотреть вязь. Рунный узор выглядел необычно: раньше я не сталкивалась с таким сочетанием символов, хотя интуитивно и понимала его значение. Верно... Я присмотрелась. Пробуждение, сгущение, отсечение, поток, цель и устремление. Все было на месте, хотя на первый взгляд вязь и показалась запутанной... Да, теперь я видела, что не ошиблась с причиной, по которой неизвестный колдун расправился с несчастной Беной. Я сделала шаг к телу, хотя предпочла бы находиться в любом другом месте, а не здесь.
Можно ли было узнать что-то о колдуне по рисунку вязи? Да, пожалуй. Кое-что. Этот человек владел глубокими познаниями и обладал твердой рукой. Такое хладнокровие нарабатывалось годами.
Что еще? Я рассматривала рунный круг. Похоже, он обучался в Алаазийской империи – в Кирлиской и у нас вязь рисовали обычно иначе, более плавно.
Почему я уверенно называла колдуна «он»? Потому что, кажется, я видела этого человека раньше...
– Эйна! Эй, Эйна, – позвал меня Лидс. – Выходи!
– Чего тебе?
Я выглянула и поняла, почему конюх звал меня. Из-за человеческих голов я не могла видеть, что происходило дальше по улице, но ясно слышала, как вокруг шептались: «Лорд... Едет сам лорд!» Люди оборачивались и вытягивали шеи, надеясь скорее рассмотреть, что происходит. Меня же в тот момент волновал не маг – я приметила рядом с сараем двух мальчишек. Тидел держался позади Вила, а мой ученик стремился незаметно подобраться к открытой двери. Я знала, что Вилис был любопытнее лисицы и забывал об осторожности, если замечал что-то интересное.
– Вот негодники, – сказал Лидс, проследив за моим взглядом. – Я им велел сидеть в доме.
– Нужно было запереть. Хотя и это могло не помочь.
Вил, наконец, заметил, что я смотрю на него. Мальчик смутился, – наверняка притворно, – а затем быстро спрятался за чужими спинами... И хорошо, ведь мне сейчас было не до присмотра за непоседливым ребенком. Вилису уже исполнилось тринадцать, но он никак не хотел взрослеть.
Из-за мальчиков я пропустила появление в начале улицы четырех всадников. Когда я опомнилась, маги уже находились на половине пути к нам и быстро приближались. Сам лорд... Я видела управителя города только однажды и издали, но лошадь человека, ехавшего впереди, украшала самая сложная и богатая сбруя. Какие могли оставаться сомнения, кто был здесь главным?
Трое остальных всадников также совершенно точно являлись знатными магами. Только люди из благородного сословия носили такие длинные распашные плащи с настолько широкими рукавами, что те мешали работать (взбреди в головы их владельцев подобная блажь). Четверо магов... В приюте странников...
В свиту лорда входили и пешие. Позади лошадей шли три человека в накидках без рукавов и с медными цепями служителей городской управы на шеях, а также стражники в стеганных зеленых куртках. В сравнении со роскошными всадниками они все казались личностями, не заслуживающими внимания. Где там же должен был находиться и Грэз. Я точно видела впереди мелькнувший красно-синий рукав, а такое яркое сочетание цветов позволяли себе немногие. Это наверняка был мой друг.
Лорд приближался, люди расступались... Мне же деваться было некуда – как-никак, а сарай принадлежал «Белой ласточке», где жила я. Мне в любом случае предстояло поприветствовать магов, как бы сильно я не хотела остаться в стороне от этого дела.
Мы с Лидсом замерили около стены, а затем к нам присоединился хозяин «Ласточки». Он ухитрился опередить магов – те не спешили, а Грэз, когда это было ему нужно, проявлял чудеса ловкости и скорости.
В моих руках все еще находилась свечка, потушенная, но еще горячая. При свете дня я должна была смотреться с ней глупо, зато мои руки хотя бы не тряслись так, как у Грэза. Его лицо выглядело нездорово красным и блестело от пота. От природы Грэз был склонен к полноте, а спокойная жизнь в качестве владельца конюшни усугубила этот недостаток.
Когда маги спешились, Грэз прижал правую руку к сердцу, и все, включая меня, повторили этот жест. Вокруг стало очень тихо – нечасто простые горожане видели благородных так близко. Магический дар, неважно сильный или слабый, давал владельцу не только способность повелевать стихиями природы. Магия гарантировала своим избранникам долгую жизнь, отменное здоровье, красивую внешность... и обыкновенно жгучую зависть тех, кто не получил этого. Даже я признавала, что смотреть на магов было приятно – настолько правильные черты лиц почти не встречались за пределами высокого города.
Лорд Кернел оказался высоким человеком с собранными в хвост блестящими темными волосами. Его слегка удлиненное лицо не имело заметных изъянов вроде родинок или шрамов, точно как и лица его спутников. Совершенно не удивительно – большинство магов выглядело слепленными из одного теста.
Рассмотреть их толком я не успела – лорд своей рукой распахнул дверь нашего сарая. Его спутники вошли следом, а еще через несколько секунд внутри зажегся неестественный желтый свет, пробивавшийся через щели в стенах. Мне стало интересно, было ли благородным там удобно. Сарай «Ласточки» имел совсем небольшую площадь.
Я была готова поклясться, что все вокруг в тот миг затаили дыхание. Мы все ждали: и просто любопытные, и солдаты лорда (их оказалось ровно десять), и служки из управы. Только Грэз переминался с ноги на ногу, дергая себя на светлую бородку.
– Что же это делается? – прошептал он, обращаясь ко мне. – Мы жили тихо и все равно столкнулись такой бедой!
– Мы тут ни при чем.
– Вот именно! Я не виноват, что в моем доме... в моем складе... нашли мертвую женщину, а ведь спрашивать будут с меня! Они перевернут здесь все верх дном. Я тебе точно говорю, Эйна.
Грэз тяжело вздохнул, а затем покачал головой. Он всегда переживал, если что-то нарушало привычный ход вещей. Мне нечем было его утешить, но я положила руку другу на плечо.
– Все обойдется. Всем должно быть ясно, что «Белая ласточка» была выбрана колдуном случайно.
Из сарая показался человек. Он выглядел молодо, всего лет на двадцать пять, поэтому казался самым юным среди четверки. Внешний вид у наделенных даром не всегда сходился с возрастом, но в глазах этого мага я не почувствовала тяжести прожитых лет. Волосы у молодого человека были волнистыми, светлыми и в солнечном свете блестели, почти как золото. Лицо его мне показалось чересчур миловидным, а одежда – щегольской. Зеленый плащ мага был расшит сложным растительным узором с помощью черных нитей, а на голове находился маленький берет, изящно сдвинутый на бок.
– Это твоя постройка?
Грэз вытянулся в сторону мага, заискивающе изгибаясь.
– Да, господин. Моя.
– Рассказывай. Кто ты, и как нашли мертвую?
– Я говорил уже в управе, – Грэз опасливо посмотрел на мрачных присутственных.
– Повтори еще раз.
Мне захотелось встряхнуть друга, но хозяин «Ласточки» опомнился сам.
– Конечно, почтенный господин... Я все расскажу. Мое имя Грэз, я владелец конюшни «Белая ласточка». Этот склад мой, но мы не используем его уже четыре года. С тех самых пор как я выкупил это заведение.
– Почему? И почему вход на склад находится не на твоем дворе?
– Так ведь... Почти у всех конюшен есть такие...
Грэз выглядел удивленным, хотя мог бы и сообразить, что маги из высокого города вряд ли знали, как устроена жизнь в приюте странников. Он растерянно огляделся, словно искал поддержки, а затем начал объяснять:
– В лагере у нас много лошадей, поэтому и отходов всегда тоже с избытком. Если вы меня понимаете, господин... Отходы обычно складывают вот в такие сарайчики, а затем по улицам проезжают телеги, на которые все дерьмо разом и сгружают. Возницам ведь не удобно заезжать в каждый двор. «Белая ласточка» – конюшня маленькая, нам слишком разорительно платить чистильщикам навозных складов. Все отходы мы грузим на тачку, а затем мальчишка вывозит ее подальше от стен...
Маг брезгливо поморщился, глядя на вход в сарай.
– Я понял, довольно. Ты знал убитую женщину?
– Знал, господин. Ее здесь многие знали. Ее звали Кривой Беной. Она жила в Лающем тупичке, а сюда приходила, чтобы побираться среди приезжих. Каждый день, подлая, приходила, но к людям особо не приставала, нет! Бывает, знаете, нищие за рукава твои как вцепятся – сам заплатишь, лишь бы отстали. А Бена такой не была, поэтому ее и терпели...
– Сможешь показать, где она жила?
– Нет, господин. Я в тупичок ни ногой! Что мне в том гиблом месте делать? Где жила побирушка, я не знаю.
Маг кивнул, а затем огляделся. Его как будто не смущало, что десятки людей наблюдали за каждым его жестом.
Я продолжала тихонько стоять рядом с Лидсом и гадала, стоило ли мне делиться своими подозрениями с магами. Во мне не было чувства солидарности с неизвестным колдуном, но я привыкла избегать людей, наделенных властью. Это было благоразумно не только для колдуньи. Так стоило действовать всякому мелкому человеку, кто стремился к мирной жизни.
– А вы что стоите? – прикрикнул маг на работников управы. – Ступайте и узнайте, не видел ли кто-нибудь хоть чего-нибудь, что может нам помочь. Кто ее нашел?
Последнее он спросил у еще больше струхнувшего Грэза.
– Лидс. Наш конюх.
– Почтенья вам, господин маг, – сказал Лидс с достоинством, когда на него указала рука владельца. – Пахло тут. Я и пошел проверить, не собака ли подохла. А там она – я сразу к хозяину, а он в управу доложился. Я остался дверь сторожить. Встал на этом самом месте и хозяина ждал. Ничего больше я не видел и ничего не делал.
– Ясно, – процедил маг. – А она кто?
Он обращался ко мне, но смотрел так, словно видел перед собой презренную вошь. Я готова была спорить на золотой тусель, что этот щеголь много бы отдал, лишь бы оказаться где-нибудь подальше от навозного склада и мертвого тела. Я была в этом с магом полностью согласна: мне тоже хотелось, чтобы все четверо благородных убрались восвояси, хотя я и должна была жалеть Бену. Несчастную использовали, а затем бросили, словно вещь... Кем бы она не была, женщина имела право на честное расследование, но меня это уже не касалось.
– Мое имя, Эйна, почтенный господин маг. Я живу в «Белой ласточке» на правах постоялицы.
– Мне казалось, что это конюшня, а не постоялый двор?
– Верно, господин, – кивнул Грэз. – Но это моя давняя знакомая, а приличное жилье в Кинаре стоит дорого.
– Ты была здесь, когда нашли нищенку?
– Нет, господин. Я травница и зарабатываю тем, что торгую на рынке. Этим утром я уходила собирать травы к овечьему логу. Вернулась я только что, как раз перед вашим прибытием.
– Кто еще живет в конюшне?
– Еще только двое мальчишек: мой ученик и помощник конюха. Вон они стоят.
Две обеспокоенные мордашки, действительно, наблюдали за нами из толпы.
– Пусть подойдут, – велел маг. – Так страже будет легче за вами наблюдать. Останетесь здесь. А ты, – он указал на хозяина «Ласточки», – следуй за мной. Вы двое – тоже.
– Зачем, господин маг? – удивился Грэз.
– Осмотрим конюшню. Ты должен будешь открыть мне все комнаты, которые я пожелаю увидеть.
– Но... Но как же так? – причитал Грэз, пока бежал за парой стражников и магом. – Разве мы подозреваемся? Кто станет убивать, а затем прятать убитого в своем доме? Это глупо. Господин, постойте, прошу вас!
Я осталась вместе с конюхом и мальчиками. К счастью, Вил теперь стоял смирно – присутствие усатых и грозных стражников сдерживало даже его любопытство. Тид, который был младше на два года, и вовсе держался, как будто хотел стать ниже травы. Маленький помощник конюха подошел ко мне, и я положила руку ему на плечо.
– Не бойся. Скоро они закончат, и мы сможем вернуться в дом.
– Ага. Только...
– Колдун не вернется, – я улыбнулась.
– Точно?
– Конечно. Он знает, что здесь его ищут, поэтому больше никогда не подойдет к «Ласточке».
Тидел с облегчением вздохнул, а затем неуверенно улыбнулся. Он с ранних лет тяжело трудился на конюшне, поэтому выглядел младше своих лет. Я знала, что нормально питаться этот ребенок начал только при Грэзе и до сих пор оставался худеньким и тонкокостным. Кожа у Тида была загорелой, глаза – большими и выразительными, а неровно подстриженные волосы вечно торчали во все стороны. К своему внешнему виду мальчик всегда относился равнодушно и часто забывал менять испачканные рубашки. Мне постоянно приходилось напоминать ему об этом.
– Это хорошо. Я так испугался, когда про колдуна услышал. Он, оказывается, тут ходил, совсем рядом, по нашей улице.
– Больше не будет, – пообещала я. – Тут уже нет этого колдуна – поэтому не бойся.
– Но ведь его найдут? – спросил Вил.
Я засомневалась, переживал ли он, что колдуна найдут, или наоборот хотел этого.
– Думаю, что нет. Колдуна поймать сложно. Если он из Кинара, то шанс есть, а если приезжий... Он уже далеко отсюда.
– Понятно, – сказал Тид.
– Жалко, – протянул Вилис.
Лидс просто кивнул.
Я не думала, что колдун жил в Кинаре. Многие так делали: когда был нужен сложный обряд с человеческой жертвой, его проводили вдали от дома, в каком-нибудь большом городе. Если я расскажу о человеке, которого видела, это ничего не даст ни правосудию, ни самой Бене. Колдун, вероятно, находился далеко от нас, и маги должны были это знать не хуже меня. Трезвый расчет подсказывал мне держаться в тени.
Вскоре из сарая вышел еще один маг и потребовал скорее найти повозку, чтобы увезти Бену. Лидс отправился исполнять поручение, забрав с собой мальчиков, и я осталась одна. Те счастливцы, которых не коснулась печать причастности к убийству, стояли полукругом на расстоянии четырех лирнов от сарая. Они могли просто наслаждаться зрелищем, пока я мучилась сомнениями и сама не знала, почему сомневалась.
Я вздрогнула, когда снова увидела управителя Кинара и всех окрестных земель. Чтобы выйти из «Ласточкиного» навозного сарая, магу пришлось пригнуть голову... И это делалось ради одноглазой нищенки. Наверняка, при жизни высшей почестью для Бены была подачка в пять медных телей да обращение без брани. Интересно, видел ли сам лорд в этом иронию или нет? По его лицу нельзя было понять, что он чувствовал.
Среди остальных магов лорд выделялся черными, лишь немного разбавленными серым одеждами. Сегодня траурный цвет казался удивительно уместным.
– Есть ли новости? Вы нашли очевидцев?
Стражник, охранявший вход в сарай, преданно уставился на мага. Я стояла близко, поэтому хорошо слышала весь их разговор.
– Пока нет, господин. Приют странников – место сильно уж оживленное.
– Жаль. Ищите лучше.
Стражник стукнул себя в грудь кулаком, но по выражению его лица я понимала, что он не верил в успех. Ни капли не верил.
Я подалась вперед. Всего на шажок.
– Мой господин!
Маг обернулся. У него была светлая кожа, лишь слегка тронутая загаром, которая создавала красивый контраст с темными глазами и волосами.
– Господин, я думаю, что видела того, кого вы ищете.
Из равнодушного взгляд мага стал острым и заинтересованным.
– Продолжай, – велел он. – Я очень внимательно тебя слушаю.
– Эйна. Мое имя – травница Эйна, господин.