Мой милый друг Ирвин

Мой милый друг Ирвин

- А! - сказала я. - Аааааа! Ты кто? И где Ирвин?

- Майка, не тупи! - огрызнулся прекрасный эльф с интонацией моего заклятого друга Ирвина, но совершенно другим, чарующим голосом, и протянув руку, вырвал из моих судорожно стиснутых пальцев кожаный шнурок с амулетом. Амулет этот я только что сдёрнула со своего противника в пылу дружеской драки.

Как только амулет оказался опять у него, прекрасный эльф стал выглядеть как… Ирвин. Осанка утратила свою прямоту, лицо превратилось в невыразительное человеческое, он как будто бы стал уже в плечах и шире в талии, и я не удержалась - подошла и протянула руку, чтобы проверить, когда мне врали мои глаза: несколько секунд назад или сейчас.

Ирвин мою руку остановил.

- Майя… Это секрет. Понимаешь?

Говорил он точь-в-точь как всегда. Да и шнурок этот с неприглядным камушком болтался на шее Ирвина сколько я его помню… и его нелюдимость и избегание телесного контакта - он даже за руку ни с кем не здоровался, тоже вписывались в картину. Не вписывалось одно: зачем? Зачем становиться изгоем, когда будь ты при своей внешности, был бы любимчиком и звездой…

- Секрет - понимаю, - покивала я. На лице Ирвина как обычно ничего нельзя было прочитать, и я добавила: - Зачем - не понимаю.

И второй рукой вцепилась ему в волосы. У привычного Ирвина были невзрачные короткие волосы, серо-русого цвета. У прекрасного видения же волосы были золотые, длинные, убранные в косу. Эту косу я и нащупала.

- Майя, - с совершенно не вязавшимся с его образом смешком сказал Ирвин. - Отпусти.

Я отпустила. И заодно, вспомнив причину нашего конфликта, насупилась и отошла на шаг.

- И что это всё значит?

1.

С Ирвином мы познакомились в первый же день, как я приехала в Академию. Я опоздала на неделю, и именно поэтому оказалась старостой - никто из сокурсников подобной чести не хотел, так что номинировали того, кто не мог возразить по причине физического отсутствия и полного незнания происходящего. Исключительно в силу природной ответственности я честно попыталась запомнить всех своих сокурсников, чтобы в будущем объять их заботой и контролем. Так бы я ни в жизнь не обратила внимания на тихого, неприметного парня. А тут пришлось. А вечером, гуляя по рыночной площади в поисках замены забытой дома щётки для волос, я увидела, как моего одногрупника обворовывают. Нахальный пацан лет тринадцати выудил из кармана сумки беспечного Ирвина туго набитый кошелёк, и заскользил к краю площади. Отчего-то я рванула восстанавливать справедливость собственными руками - вцепилась в пытавшегося проскользнуть рядом парнишку и зашипела:

- Отдай!

- Ай! Да что тебе надо? - воскликнул тот. И опередив меня, заорал: - Помогите, грабят!

От неожиданности я его отпустила, он же изо всех сил толкнув меня в бок, бросился прочь.

Упала я неудачно - разбила ладони и колени о грубые камни мостовой, из глаз брызнули обиженные слёзы - как же так, ведь добрые дела не должны заканчиваться так больно и унизительно! Народ вокруг не торопился мне помогать, решив на всякий случай держаться подальше от сомнительной девушки, цепляющейся к прохожим с непонятными намерениями… Ирвин подошёл. Поднял одним движением - совершенно неромантично подхватив под мышки, как маленького ребёнка. Впрочем, учитывая, как у меня ныли ладони, пожалуй, это был наилучший способ. Я шмыгала носом и не хотела поднимать глаза на одногруппника. Было ужасно неловко. Вроде бы хотела помочь, но вышло как-то совсем по-дурацки…

- Напрасно, - сказал Ирвин, и это не могло меня не взбесить.

- У тебя лишние деньги? - огрызнулась я. - Помочь хотела…

- Завтра сам принесёт с извинениями, - невозмутимо сообщил одногруппник, и я подняла на него глаза, начиная подозревать, что парень немного - или даже много - того… - Обезболить? - спросил он, бережно беря мою ладонь, но рассматривая её с каким-то научным интересом.

- Не надо, - руку я вырвала. - Зайду в медкабинет в Академии.

- Майя, - сказал Ирвин, и я подивилась, что он запомнил моё имя. Казалось, ему категорически нет дела ни до кого. - Спасибо за намерение. Но правда… не стоило.

- Больше не буду, - буркнула я. - Сори деньгами на здоровье!

- Мой дар - проклятия, - сказал парень неохотно. - Они всегда возвращаются с извинениями и приносят всё до копейки. Иногда даже больше приносят.

- Берёшь? - спросила я неприязненно. Нет, я в общем-то понимала, что Ирвин ни в чём не виноват, но никто не любит чувствовать себя глупо. И свидетелей своей глупости тоже не любит…

В академию мы вернулись в экипаже, нанятом Ирвином. Он же молча и непреклонно сопроводил меня до медкабинета, где сонная целительница быстро и легко заживила мои раны. Жаль, что самолюбие она восстановить не могла… Я провела внутри медкабинета не больше пяти минут, но когда вышла, Ирвина не было. Не то чтобы я хотела, чтобы он меня ждал, но так вот свалить не попрощавшись…

Странный парень, и дар у него - бррр. Укладываясь спать на непривычно узкой и жёсткой кровати, слушая лёгкое сопение уже спящей соседки, я решила, что держаться от этого странного парня надо как можно дальше.

Наверное, Ирвин решил также. По крайней мере, на следующий день мы ни разу не встретились глазами. На занятия я приходила заранее - честно пыталась быть ответственной старостой, да и дел у меня особо не было на перерывах, и садилась на первые ряды. Ирвин же - я пару раз оборачивалась по время занятия, когда кто-то с задних рядов отвечал - Ирвин предпочитал сидеть позади, руку никогда не поднимал, и казалось, для преподавателей был таким же невидимкой как и для одногруппников. Уже под вечер в нашу комнату постучали. Я открыла, так как соседка плескалась в ванной, и невольно сделала шаг назад: на пороге стояла цыганка. Она была слишком молода, чтобы быть вчерашнему воришке матерью, но всё же недостаточна молода, чтобы быть ему подругой… И её вообще не должно было тут быть. Но она была, и я отчего-то сразу вспомнила слова Ирвина: всегда возвращаются и всё приносят…