Мой парень и кот

Глава 1. Акияма, Нэкомури и Хоширо

Я жила в этом городе уже давно и почти всех хорошо в нём знала. Я со многими людьми могла найти общий язык, но я не была назойливой и надоедливой. Иногда мне и самой нужно было побыть одной. Порисовать что-нибудь... А ещё я любила петь — под музыку или даже без неё.

В тот раз я именно это и делала, сидя у окна в своей комнате, и видела своё отражение на стекле, больше похожее на силуэт, чем на объёмное изображение. Солнце ярко светило и золотило мои длинные рыжеватые волосы: они были распущены и немного вились сами по себе. На мне было милое светло-бежевое платье, я сидела и пела красивую песню о любви на иностранном языке. Это была песня одной певицы, творчество которой я очень любила. К концу песни я ушла от подражания манере её пения и сымпровизировала, отдавшись полностью своим эмоциям и силе своего голоса. Получилось довольно ощутимое блюзовое звучание.

Я прямо-таки почувствовала себя блюзовой певицей, качающих всех слушателей на волнах своей нежности и печали. Перед глазами сразу замелькали образы джазовых и блюзовых певиц с красивыми, но грустными глазами. Мне было жаль только, что у меня до сих пор не было своей группы. И никто не мог оценить мои вокальные способности. Да я и не считала себя отличной певицей. Мне просто хотелось делиться с кем-то своими чувствами, идеями и мыслями. Я становилась совсем другой, когда пела. И стеснялась петь перед кем-то. Хм, хотя мне так хотелось спеть тому, кто мне нравился. Оставалось лишь надеяться, что он сам случайно услышит моё пение, когда я буду сидеть так одна и полностью отдаваться любимому занятию.

Напевшись, я пошла к каналу. В солнечные тёплые деньки там любил собираться местный народ: кто-то сидел за столиками, устраивая себе что-то вроде пикника, кто-то (в особо жаркие дни) купался в канале или хотя бы просто окунал в него ноги, а кто-то просто сидел на высоком бордюре, свесив ноги вниз. Солнце пригревало мягко, не слишком жарко, небо было нежно-голубого цвета и без единого облачка. Откуда-то доносились звуки какой-то надоедливой и прилипчивой мелодии. А со стороны центра города навевало запахами летних цветов, которые росли на клумбах в парке. Я, чувствительная к запахам и звукам, так же чётко могла различить разнообразные запахи, витающие по городу, как и партии отдельных инструментов, играющих одну композицию или песню вместе. У меня на душе было легко, но как-то волнительно, но приятно волнительно, а не тревожно. Я пыталась отогнать мрачные и печальные мысли и сосредоточиться только на солнечном свете, летнем тепле и аромате цветов.

Хоширо уже стоял у канала, словно ждал меня. На нём была его любимая голубая клетчатая рубашка с коротким рукавом и синие джинсы. Хоширо стоял ко мне спиной, но я заметила его скрытую напряжённость. Когда я подошла, он тут же обернулся и улыбнулся: в руках он вертел какую-то короткую веточку с листиками. Мы поговори с ним немного, как обычно, и разбрелись по своим делам. За разными повседневными делами пролетел день, и наступил вечер. Я почувствовала усталость и решила пойти немного отдохнуть в своей комнате.

Моя комната достаточно просторна. Наверное, потому, что в ней просто нет никаких лишних вещей и какого-либо пышного убранства. Два небольших деревянных окна, окрашенных в белый цвет и закрытых плотной темно-бордовой занавеской на ночь, современный письменный стол в углу с настольной лампой под старинным синим абажуром. Стены оклеены старыми тёмно-коричневыми обоями с узором, на одной из стен — полка с книгами и мелкими вещицами. В другом углу — небольшой деревянный шкаф с моей одеждой (немного нелепый и не сочетающийся оттенком ни с моей кроватью, ни со столом). Ну, и небольшой столик с зеркалом, который я оборудовала для наведения собственной красоты (надо признаться, что не так часто я им и пользовалась, чаще — чтобы просто расчесаться и поправить причёску...).

Ах, да ещё у левого окна приютилось старое кресло цвета кофе с молоком, в котором я любила сидеть и читать книги вечерами или ночами. На этом же кресле лежал мой любимый плед, серый в зелёно-голубую клетку. Кресло я притащила из одного старого дома (подобная рухлядь уже была не нужна новым жильцам того дома). Точнее сказать, я, конечно же, не сама его принесла сюда, пришлось кое-кого попросить... А вот напольную лампу на длинной чёрной, металлической ноге, которая стояла рядом с креслом, я сама принесла — с чердака, где она тоскливо пылилась, бог знает, сколько лет. Наверное, дело в абажуре бежевого цвета, именно поэтому лампа мне и приглянулась: абажур выглядел просто, но со вкусом.

В общем, с каждой вещью в этой комнате, так или иначе, связана какая-то история. И мне нравится, что всё здесь имеет свою историю и свой смысл, даже зонт со старинной резной ручкой из красноватого дерева, который всегда висел на вешалке и никогда с неё не снимался, или странная старинная шляпа с круглыми полями, которая лежала на полке для головных уборов, но которую я бы ни за что не решилась надеть, выходя на улицу. Я люблю старинные вещи, и с этим ничего не поделать.

Кто-то мог бы сказать, что моя комната выглядит достаточно бедно: даже телевизора в ней нет. Но зато здесь чисто (хотя временами и здесь бывает беспорядок, который я сама создаю, а потом сама же героически справляюсь с ним, снова приводя в должный вид). А ещё здесь имеются проблемы со светом и выключателями. Тот, кто их делал, явно не был умельцем и мастером своего дела. В результате чего один выключатель просто вышел из строя, другой болтался и не желал никак прикрепляться к стене, в одном патроне не было лампочки (так как он плохо работал, замыкал, и лампочки очень быстро перегорали, если их вставляли в него), а от последнего патрона (или люстры, не знаю даже, что там было раньше) остался лишь торчащий из потолка провод, кое-как заделанный и заизолированный, чтобы кого-то ненароком не ударило током. Но была и действующая лампочка.