Мои страхи

Лифт

Нет, я не страдаю клаустрофобией и не боюсь того, что трос порвётся и кабина лифта полетит вниз вместе со мной, но то, что случилось около десяти лет назад, навсегда поселило в моем сердце страх перед лифтами. Хотя, дело было, конечно, не только в лифте.

Это был 2007 год, середина октября. В то время я училась на втором курсе технического университета, на факультете управления — единственное, что мне запомнилось, поскольку, будучи на третьем курсе, я бросила институт и переехала в другой город.

Мне было девятнадцать лет, я жила в двухкомнатной квартире с мамой и бабушкой, после занятий обычно возвращалась домой, редко где-то задерживаясь. Была среда. Я помню это, потому что обычно по средам у нас было пять или шесть пар, а сразу после занятий я и ещё две-три моих однокурсницы до вечера сидели в библиотеке.

Девочки предложили пойти в кафе после библиотеки, но денег на кафе у меня не было, поэтому я отказалась, сославшись на то, что устала и хочу спать, зная, что они предложат заплатить за меня. На автобусной остановке мы ещё немного поболтали и попрощались.

Как только подруги отошли, у меня завибрировал телефон. Номер был незнакомый, но я, даже не предполагая, какие последствия понесет за собой этот звонок, ответила. По голосу была моя бабушка. Сперва я решила, что что-то случилось, но голос у бабушки был спокойным. Она сказала, что звонит от тети Любы — ее подруги, которая живёт в доме напротив. Номера тети Любы в телефонной книге у меня не было, поэтому я, конечно же, ничего не заподозрила.

Бабушка попросила помочь ей. А именно — забрать какие-то лечебные травы у женщины, которая живёт недалеко от моего института, и назвала адрес. До последнего автобуса оставалось около двух часов, поэтому я согласилась выполнить просьбу бабушки, к тому же дом, который был мне нужен, находился совсем рядом, стоило только перейти дорогу и немного пройти. Это я узнала у прохожих. Точное местонахождение дома никто не знал, но мне хватило и того, что пара человек махнули в ту сторону.

Дом найти было несложно, я справилась меньше чем за десять минут, к тому же он был высокий-— девятиэтажный и заметный, а на углу висела большая табличка с названием улицы и номером, освещаемая рядом стоящим фонарем. Девятиэтажка была одноподъездная, и, что меня удивило, ничто не препятствовало проникновению в подъезд — не было ни кода, ни домофона, просто железная дверь с ручкой.

Зайдя в подъезд, осмотрелась и прислушалась и, только убедившись, что никого нет, пошла дальше. В подъезде неприятно пахло. Я не стала разбираться, что это за запах, а просто заткнула нос пальцами. На первом этаже не было квартир, так что запах, скорее всего, шел из подвала. Я уже тогда была зла на бабушку за такие просьбы, но теперь понимаю, что злиться нужно было на саму себя.

Квартира, в которой жила та женщина, как назло находилась на седьмом этаже. Можно было дойти пешком, по лестнице, но ещё на подходе к дому на меня внезапно накатила жуткая усталость и поэтому я выбрала лифт, хотя доверия он, конечно, не внушал.

Внутри было на удивление чисто и все кнопки на месте. На остальное я не обратила внимание, просто нажала кнопку нужного мне этажа и застыла в одном положении. Не то, что мне было страшно, просто не по себе. Даже новые лифты часто останавливаются, что говорить о тех, которым больше тридцати лет.

Я не знала, насколько он быстрый, табло, на котором в новых лифтах меняется номер этажа, в зависимости от того, где лифт находится, отсутствовало. Поэтому, когда лифт довольно плавно, но внезапно для меня остановился, беду я почуяла не сразу.

Прошло несколько секунд, лифт стоял, а дверь не открывалась. Тогда я поняла, что застряла. Помимо кнопок с этажами, на панели были ещё две, одна красная кнопка "стоп" и кнопка со значком громкоговорителя для связи с диспетчером. Сперва я нажала кнопку седьмого этажа. Лифт слегка дернулся и снова застыл. Внизу, в шахте, раздался странный шум, и от испуга у меня слегка подскочило сердце. Но спустя короткое время, я снова находилась в абсолютной тишине. Так мне казалось.

Делать нечего, нажала кнопку вызова, но ничего не произошло. Мне никто не ответил, даже после того, как я нажала эту кнопку не меньше двадцати раз.

Пока рылась в сумке в поисках мобильника, в мыслях уже написала сорок жалоб на компанию, обслуживающую этот лифт, подала на них в суд и получила компенсацию. Благо, телефон отлично ловил связь. Я долго думала, какой номер мне набрать и, вспомнив, что при отсутствии связи, на экране телефона высвечивалось "только 112", набрала этот номер.

Автоответчик переадресовал звонок на номер 101, затем оператор наконец соединила меня с аварийной службой. Ответил молодой парень, судя по голосу. Он уточнил, по какому адресу я нахожусь, и когда получил мой ответ, попросил подождать одну минуту.

Я не засекала время, но мне казалось, что я нахожусь в лифте уже больше часа.

Прошло меньше минуты, прежде чем парень вернулся в разговор и уверенно сообщил мне, что такого дома не существует. Я настойчиво попросила его проверить ещё раз.

Я не могла перепутать — на табличке были четко написаны название улицы и номер дома, только слепой бы не увидел.
Олег, имя парня выяснилось в процессе разговора, попросил ещё пару минут и пока он искал, я пыталась себя успокоить, но успокоиться не получилось. Он вернулся через минут пять и опять повторил мне свое утверждение. К тому же, к нему присоединился ещё один человек и они уже вдвоем пытались меня в этом убедить.

Я всегда была в меру спокойной и меня не просто было вывести из равновесия, но когда Олег сообщил, что ради меня он зашёл в интернет и нашел информацию о том, что этот дом, дом в котором я находилась, в котором застряла в чертовом лифте снесли десять лет назад, я не выдержала и начала нецензурно выражаться. Товарищ быстро попрощался со мной, заявив, что я телефонная хулиганка и скинул звонок. Два других оператора сделали тоже самое.

Я несколько раз звонила домой, но к телефону, как назло, никто не подходил. Перепробовала все, что можно: стучала кулаками по стенам лифта, кричала, но все безрезультатно, очевидно, жители этого дома отрицали тот факт, что в этом лифте может кто-то застрять и воспринимали эти крики, как что-то совершенно обычное, если они их вообще слышали — так я думала, чуть не плача от обиды.