Мой взрыв страстей

2. Прекрасный принц.

– Ваше имя Амина, – сказал мне седовласый доктор, – фамилия ваша неизвестна. Вы воспитанница нашего короля.

Кажется, можно было выдохнуть. « Воспитанница короля» звучало совсем неплохо. Правда, несмотря на это громкое звание, одежда моя роскошью не отличалась, да и комната, в которой я находилась, тоже на покои принцессы похожа не была. Но воспитанница – это же не дочь.

– Значит, я сирота? – спросила я у доктора.

Служанка, маячившая за его спиной, с шумом выдохнула, как бы говоря, что ее уже тошнит от моего притворства, грузно поднялась, и принялась перебирать какие-то вещи в углу.

– Нет, или да… как вам сказать…– доктор бросил на меня осторожный взгляд. – Вы были пленницей. Король воевал с сарацинами, и из очередного похода привез вас. Так вы стали его воспитанницей.

– Значит, я всю жизнь живу в этом дворце?

– Нет. Нет, что вы, – на лице доктора отразилось беспокойство, – это было всего пять лет назад. Если у вас больше нет вопросов…

Вопросы у меня, конечно, были. Я была знатная пленница или нет? Я единственная воспитанница, или здесь целый детский дом сирот обоего пола? На какое отношение к себе я должна рассчитывать? Но доктор явно больше не хотел ничего обсуждать. Он коротко поклонился мне, и вышел.

– Могли бы и не утруждать врача. Я и сама могла рассказать вам, кто вы такая, – нагло бросила мне служанка.

Уж как-нибудь без тебя разберусь – хотелось мне ей сказать, но я сдержалась.

– Твое имя? – спросила я у этой дородной женщины как можно более нейтральным тоном.

– Марта, – буквально выплюнула она с презрением.

– Хорошо, Марта. Обед у вас тут когда? – спросила я, старательно игнорируя открытую недоброжелательность своей собеседницы.

– Вы ведь только что обедали! –  возмутилась Марта.

– А... Хорошо. Я одна ем? Прямо здесь? – спросила я, исключительно с целью общей информации, но Марта, конечно же, восприняла мой вопрос по-своему.

– А вы кого-то пригласить хотите? – спросила она хищно.

– Вовсе нет,  – моему долготерпению все-таки пришел конец, и последнюю фразу я произнесла слащаво-издевательски, что на Марте немедленно сказалось – громко фыркнув она отвернулась от меня, всем своим видом давая понять, что разговору нашему конец.

Но на самом деле я уже выяснила, что хотела – к королевскому столу меня, очеивдно, не приглашают, обеды и ужины я, воспитанница, со своим королем-воспитателем не делю. Этот факт, и то, как вольно обращалась со мной служанка, проясняло мой статус – очевидно, он был невысок. Просто пленница. Пленница, которую не убили, а милостиво предоставили кров и стол, не более того.

– А работать мне надо? Чем я тут занимаюсь? –  после некоторого раздумья спросила я, и Марта не выдержала, обернувшись ко мне, она сверкнула взором.

– Работать? – фыркнула эта демоническая женщина. – Вам? Что вы умеете? На лире бренчать?

Ну, хотя бы это. Хотя бы я умею играть на лире. Правда, что такое эта лира икак она выглядит, я представления пока не имела.

– Но чем я тут занимаюсь? Не сижу же я целыми днями у окна? – допытывалась я.

– Нет. Не сидите, – ответила Марта, и опять презрительно.

– А поподробней? – не отставала я.

– Утром и вечером вы ходите в церковь, – язвительно ответила Марта.

– И все? – удивилась я.

– И еще вы играете на лире, – зло припечатала она.

Ну ладно. На самом деле не так уж все и плохо, если не считать того факта, что мне все время придется терпеть общество этой Марты. Крыша над головой у меня есть, никто меня из дворца не выгоняет – на повестке дня стоит лишь вопрос, как избежать похищения меня герцогом.

В книге Лизы это был не самый приятный субъект – эдакийэнергичный женоненавистник, а слуга его, второй участник похищения, тюремщик и третий воздыхатель несчастной Амины, и вовсе имел садистские наклонности. В злоключениях главной героиниу этой парочки маньяков и проходила большая часть сюжета книги. Потом Амину героически спасал принц, и очевидно, у них там случалась какая-то любовь, даже парные имена – «Амина» и «Тамино» – на это как бы намекали. Но на самом ли деле так это или нет, я не знала. До финала я книгу дочитать несмогла.

– А из комнаты этой мне можно выходить? По дворцу я ходить могу? – вернулась я от размышлений к вопросам.

Марта зло улыбнулась.

– В сад. Или в церковь. На кухню можете спуститься, если хотите. Но люди там занятые…  – протянула Марта, явно намекая, что и от поварих мне особого расположения ждать не стоит.

На кухню мне как-то не захотелось. Может, конечно, на самом деле Марта одна была такая, и все остальные слуги относились ко мне по человечески, но проверять это пока что было выше моих сил.

– Колокол звонит. Можете идти молиться, – надменно произнесла Марта, всем своим видом давая понять, что такой закоренелой грешнице, как мне, это уже не поможет.

Зеркала, кстати, в моейкомнате не было. Я оглядела свое простое коричневое платье – вроде пойдет, накинула на голову лежавшую неподалекубатистовую косынку и отправилась вниз.

– Я вижу, тебе стало лучше, – Тамино, собственной персоной. И я еще раз поразилась тому, какой он красивый.

– Спасибо, – ровно ответила я, пытаясь пройти мимо него, что было не так-то просто. Намеренно или нет, но он стоял так, что его атлетическая фигура закрывала собой большую часть прохода.

– Ты как фея,– сказал Тамино задыхающимся голосом, – проскользнула мимо, а я даже твоего тепла не почувствовал. И ты ничем не пахнешь. Ты это специально?

– Просто сильный ветер, – ответила я.

– Нет, не просто.

Тамино, очевидно, весь был ужево власти чувств, и не задумывался о том, какие слова слетают с его губ. Он осторожно протянул ко мне руку, как будто хотел поправить мою косынку, или просто потрогать волосы, но на полпути рука его остановилась – он сжал пальцы  в кулак и закусил губу.

Может, это была недопустимая вольность – гладить по волосам постороннюю девушку, может он слишком меня уважал, и просто не хотел трогать без разрешения – не знаю. Но смотрел он так выразительно, так страдающе – человек буквально сгорал на медленном огне страсти. Совсем как в кино. У меня аж дыхание сбилось. Я стояла перед ним – и выхода видела только два: или отдаться ему немедленно, или немедленно бежать.И так как к первому варианту я готова покане была, то побежала.