Молчание

Пролог

Берегись злых рыб - они повсюду,

откроют свою пасть, и нет тебя

- Что же ты не поднимаешься, Вероника? Разлеглась на асфальте, противно смотреть! А говорила, что боец, что всё побоку... Где же твоя смелость и отдача?

Голоса не стихают, раздаётся смех - противный и громкий. Четырнадцатилетний подросток окружен стаей детдомовских девчат. В центре адского круга находится её самый ненавистный враг - Шурка Вишневецкая. Под подбадривание старших гиен, она замахивается худой, но сильной ногой и бьёт лежащую Веронику по животе.

- Сашка, здесь не хватает одного фрагмента. Очень скучно. Да, девчонки? - высокая сутулая Маринка Клюева достает зажигалку и тоненькую сигарету и зажимает в своих поцарапанных лапищах.

- Угощайся, Никуля! - Маринка передаёт новый инструмент пыток Шурке.

Ручная мартышка довольна, голубые глаза блестят, радуясь новой игрушке. Последний компонент игры находится в её руках. Она сломает Лапину и все вокруг будут её бояться и уважать.

Глаза Вероники, завидя новое орудие пытки, выражают ненависть, злобу и насмешку. Кровь, засохшая на её, когда-то миленьком лице, стала больше походит на кровавую улыбку.

- Получи, мразь! - Вишневецкая вопит и рвет тоненький черный свитер Лапиной. Лежащая девушка начинает судорожно отбиваться, но новые подруги Шурки подбегают и помогают Вишневецкой завершить начатое дело.

Боль пронзает Веронику и на её глазах появляются предательские слёзы: она сломалась, как внутри, так и снаружи. Шурка довольна проделанной работой.

Ника перестаёт ощущать прохладу, её внутренности сворачиваются от пекущей боли, будто живот Лапиной может расплавиться в любую минуту. Она понимает, что никому нет дела до неё.

Вдруг стая начинает суетиться, словно чувствует приближение смертоносного врага. Шавки Маринки Клюевой разбегаются в разные стороны двора детдома. Вишневецкая медлит с дымящимся окурком в зажатых пальцах:

- Везет же тебе. Ты, как дерьмо, - не тонешь. Ну, ничего, мы ещё не закончили. Пусть эти уродские шрамы всегда будут напоминать тебе обо мне.

Шурка плюёт в каменное лицо Ники, которое от пережитого ужаса перестало выражать человеческие эмоции. Минуты тянутся, как вечность. Мелкие капли дождя падают на открытые участки кожи Лапиной, будто смывая боль и позор от вечерней стычки.

Вероника осознаёт, что уже не будет прежней. Никогда!