Молчание Помпеи

Молчание Помпеи

Хлюпая по лужам и спотыкаясь о камни, молодой парень по привычке куда-то спешил. Порой люди всем своим существованием торопятся жить, будто предчувствуют скорый исход. Руки в дырявых карманах тряслись, и от сутулой фигуры разносилось по мрачным улицам раздражающее шарканье болоньевой кофты, всё ещё приятного слабо-шоколадного цвета. Впрочем, раздражение рождалось лишь в сердце Иосифа, становясь привычным чувством. И всё его существование можно назвать лишь амфотерным, не приносящим никому ни пользы, ни страданий. Эгоизм забирал всё себе, включая поражение и злость.

Пройдя все знакомые закоулки, он остановился под козырьком бара. Когда-то яркие цвета брезента выцвели и превратились в мокрую под дождём кашу. Желтые огоньки вывески над головой Иосифа подсвечивали его русые волосы, похожие на небрежный сноп соломы. Такой можно сжечь на масленицу, как чучело. Парень сделал один огромный вздох, и, внутри его что-то ударило в нагрудный карман. Он вынул из губ сигарету, готовую выпасть, и кинул себе под ноги. В огромной затёртой до блеска витрине всё было похожим на плитки шоколада: деревянный пол, диваны с тёмно-алой обивкой, барная стойка цвета сгоревшего бурого медведя и чёрный кофе в белых чашках. Плюнув на без того мокрую землю, парень дёрнул холодную ручку на себя и над его головой зазвенели трубочки, бьющиеся о металлическое кофейное зерно.

- Добро пожаловать в «Помпеи»!

В баре всегда было тихо. Персонал ещё ни разу не сменился за время знакомства Иосифа с Помпеей. Бармен был лицом, отлично вписывающимся в местный бомонд. Если б не его потрясающая актёрская игра, которую Иосиф видел разве что пару раз, редкие приходящие наклеили бы на него ярлык мерзавца и маньяка. Самое виртуозное, что он предпочитал делать это некого рода свидания с девушками определённого типажа.

Иосиф сел за стойку, и, только потянув два пальца вверх, уже топил взгляд в прозрачном стакане виски, от количества льда в котором на граненых стенках появился иней.

Официанты бегали по маленькому бару и временами их заученные фразы затыкали смех то одного, то противоположного столика. И только болтающиеся вверху красные китайские лампы передавали бару непогоду за витриной. Завсегдатае бара быстро сменяли друг друга, пока очередь не превратилась в двух конченых запивак, развалившихся на столике, но через пару минут их варёные тела остывали под дождём.

Бармен тяжело вздохнул: «Кому сегодня проиграл?».

Иосиф буркнул что-то себе под нос и продолжил гонять ледяные кубики в пустом бокале. Бармен сделал чёрным ногтём заметку на стойке и продолжил натирать белым полотенцем бокал. По лакированной стойке пронёсся скрежет рельефного донышка стакана, чёрные зрачки на такой же склере поддались вправо, и бокал со льдом оказался перед барменом, а после и лицо Иосифа проделало такой же путь. Через минуту мужчина натирал белой тряпочкой стойку, а в гранёном стакане было ещё немного виски.

Всего виски в баре было явно не достаточно, глаза блондина уже не могли отличить крестик от галочки в тетради и все нули троились. По крайней мере, в это хотелось верить.

Женская рука с парой привлекательных колец протянула бармену зелёные бумажки, но тот решительно покачал головой.

- Сука, - прошипел блондин.

В баре начали гасить свет и вывеска «Welcome» затерялась в ночной тишине. Растрёпанный и воодушевлённый, Иосиф бродил по мокрым улицам всю оставшуюся ночь. Мутный взгляд бегал по безжизненным витринам и пустым авто, с мигающей жёлтой лампочкой. Он был слишком обычной шпаной, чтобы кто-то захотел купить хотя бы брошь из его рук.

Как жить, если должен всему миру? Благосклонная жизнь в свою очередь сжалилась и не послала ему кары в виде болезней близких или элементарно наличия хоть какой-нибудь семьи. Лишь мысли об увеличивающимся долге придавали желание доживать, церемониться с ним не будут.

В полночь на телефон пришло СМС – приглашение явиться в определённое время в определённое место. Встреча состоялась утром в ресторане на окраине города. На удивление, Иосифа пустили и даже сопроводили к заказанному столику. Обстановка отличалась от Помпеи: немного зудящая классическая музыка была слышна из любого уголка ресторана, огромные прозрачные люстры переворачивали Иосифа наизнанку своим богатым видом, а диваны неудобно скрипели кожей под парнем. Через минуту за столиком Иосифа оказалось знакомое лицо брюнета, на плечах которого парень впервые вживую увидел приличный костюм, странно напоминающий что-то современное. Ночной бармен спокойно пообещал оплатить всё, что съест, хотя в случае с нашим героем – выпьет, собеседник. Блондин сжал руки под столом в кулаки, и было слышно, как его зубы скрежетали, но услышав предложение игры, парень настолько расслабился, что на лице его только слепой мог не заметить гримасу победителя. «Выиграешь – окупишь весь долг с лихвой», - всё, что нужно было Иосиф уже услышал.

- Правила простые. Три партии один на один. Выигрываешь две – уходишь с деньгами, - брюнет потыкал вилкой кусок обсыпанного специями мяса.

- А если одну? – Иосиф всем своим существованием растворился в лице бармена. Он знал, что подвох закопан далеко в привлекательных предложениях, и, что бармен не сможет обмануть его: «Пусть хотя бы тонкая бровь дёрнется или покажется, что взгляд перевёл, сразу вычислю, собаку».

За столиком повисла тишина. Брюнет с самого начала сверлил взглядом Иосифа. Было тяжело просчитать риски – перед ним слабак и лузер, тот, кого требовал заказчик, но дуракам везёт.

- Проиграешь, - брюнет искал подходящие слова, но попытавшись думать как собеседник, выбрал что-то наивное и безобидное.

Иосиф сделал ещё пару знатных глотков виски и стремительно вышел из поля зрения брюнета и ресторана, оставив того надолго в своих раздумьях.

Вечером блондин заявился в бар с немного вздёрнутым носом. Он сел за стойку и не отводил голубых глаз от бармена, пока тот, стоя спиной, выставлял недостающий алкоголь на полки. Иосиф стучал пальцами по стойке, внутри его тоненькая нить крутилась и наматывалась в огромный клубок, не дающий дышать. Он отказался от выпивки и на лбу его уже проступали капли пота от накаливания. Атмосфера вокруг парня, в которой жил бармен, была непоколебимо спокойной, как и всё, чего касались татуированные руки бармена. За весь вечер он не обронил в сторону Иосифа ни взгляда.