Молнии Великого Се

Доля изгнанника. Часть 1.

Еще не истаял вдали топот копыт зенебоков улепетывающей вслед за своими командирами разгромленной наголову дюжины, а Ветерок и Могучий Утес уже взбежали на террасу. Царевна с отсутствующим видом стояла на краю. Ее взгляд блуждал где-то вдали, в поисках неведомых горизонтов, находящихся уже за пределами океана времени.

  — Птица! — пытаясь рассеять морок, окликнул царевну по имени Ветерок. — Ты цела?

 Девушка медленно повернулась. Ее щеки промокли от слез. Она вся дрожала, белые пальцы судорожно сжимали так и не пригодившийся ей арбалет, маленькие ступни неуверенно балансировали на краю обрыва, не самого высокого, конечно, но если падать спиной…

 — Все закончилось! Все опасности уже позади! Ты вернешься в свой Град, и все у тебя будет хорошо.

 Ветерок старался говорить мягко, но очень уверенно, как обычно разговаривают с больным ребенком или испуганным зенебоком. Не отрывая от царевны взгляда, он сделал неуловимое движение и оказался рядом с ней. Его широкие ладони пластинами драгоценного доспеха легли ей на плечи, готовые защитить от любого зла. Их бережное, теплое прикосновение наконец оторвало девушку от запредельных и гибельных берегов. Взгляд ее сделался осмысленным, в чертах появился покой, точно в зеркале, отразившийся и на лице воина. Оказавшись на безопасном расстоянии от края, царевна доверчиво прильнула к возлюбленному, и на какое-то время мир для них перестал существовать. Камень из деликатности решил на время уподобиться прародителю рода.

 — Неужели это ты?! — говорила девушка, осторожно проводя рукой по лицу воина, чтобы стереть пыль и кровь. — Как ты здесь оказался?

 — Тебя хотел повидать, — улыбнулся Ветерок, покрывая поцелуями ее длинные ресницы, рассыпавшиеся по плечам волосы, легкий пушок над верхней губой. — Тигр сказал мне, где тебя найти.

  — Ты мог бы просто приехать на станцию.

 Воин резко отстранился и разжал руки. Волшебство рассеялось.

 — Мне нечего там делать! — проговорил он сухо и решительно. — Я порвал все связи с тем миром, и у меня нет никакого желания их возобновлять.

 — Зачем же ты тогда приехал сюда? — в голосе царевны прозвучал упрек, больно задевший воина.

  — Ты бы предпочла, чтобы меня здесь не было? — сверкнув глазами, жестко бросил он.

 Царевна досадливо тряхнула кудрями:
  — Вот такие ответы и загнали тебя в тот тупик, в котором ты сейчас пребываешь!

 — А что ты предлагаешь, признать вину и покаяться? — гневно воскликнул Ураган. — Я не совершал того, в чем меня обвиняют!

 У царевны задрожали губы.
 — Но ты пойми, никакой публикации не было! — проговорила она умоляюще. — Дедушка тогда по твоей просьбе перерыл все университетские архивы. Никаких следов! Он расспрашивал сотрудников лаборатории, профессоров, библиотекарей. Никто так ничего и не вспомнил! Ну, в конце концов, не могло же так случиться, что сразу у нескольких десятков совершенно непредвзято и даже дружески к тебе относящихся людей произошел провал в памяти?

 Камень смутно припоминал, что «публикациями» в надзвездных краях называли плоды поисков знания, которые оглашались перед собранием мудрецов в «университетах» и хранились затем в «библиотеках». Для вестников публикации имели почти такое же значение, как для сольсуранских воинов кольца доблести. Присвоить чужую публикацию считалось таким же бесчестием, как попытка с раненого или убитого нашейный обруч распаять и снять. Какой же темный дух отвел глаза высокому собранию, что они забыли о трудах и усилиях Ветерка. Ибо по голосу царевны Могучий Утес понял, что она сама до конца не верит своим словам.

 Ураган устало провел рукой по лицу.
 — Значит, провал в памяти случился у меня, — проговорил он с горькой усмешкой. — Вернее, не провал, а, скажем, временное помутнение рассудка! Дежа вю. Воспоминание о том, чего, как все полагают, в действительности не было! Тогда мне тем более на вашей станции делать нечего. Человеку с такой проблемной психикой лучше жить на природе, чем я по возможности и занимаюсь.

 Царевна поникла, точно срезанный стебель травы, и закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы, брызнувшие при этих словах у нее из глаз.

 Ураган тяжело вздохнул, похоже, как и Могучий Утес, он не выносил женских слез.
  — Не переживай, — сказал он, ласково прикасаясь к ее плечу, — здесь меня пока никто не считает безумцем.

 «Это как сказать, — подумал про себя Камень, вспоминая недавнюю схватку. — Впрочем, священная одержимость во время боя не считается сумасшествием, ибо исходит от Великого Се и духов прародителей».

  — Я знаю, — вздохнула царевна, — здесь ты прославлен как герой.

 — Ну, это преувеличение, — улыбнулся Ветерок, явно польщенный этими словами, — в любом случае я здесь дома, так же, как и ты, чего не могу сказать о твоих нынешних коллегах и товарищах.

 — О чем ты?

 — О вашей так называемой экспедиции. Не думаю, что это была удачная идея вернуться на эту землю.

 — Мы хотим этой земле только блага! — убежденно проговорила девушка. — Наше пребывание здесь — это единственная возможность для Совета проконтролировать выполнение Альянсом соглашений.

 Камень, который отошел к погасшему костру, пытаясь оживить пламя, вновь обратился в слух. Некий Альянс, с которым пытались бороться вестники, царевна сегодня уже упоминала. Но тогда слово «соглашения» звучало из ее уст символом позора. Да и какие возможны соглашения с силами тьмы. Все равно не выполнят.