Море Облаков

Часть 1 Глава 6

На следующий день по списку старческих сумасбродств у нас предполагалось сооружение снеговика, но знойным и душистым летом дела со снегом обстоят не лучшим образом. На осанистом и солидном совещании трех почтенных господ, в числе которых Петр Данилыч, Иван Макарыч и я, было решено отложить постройку снеговика до зимы, а то делать будет нечего зимой-то, как сказал Петр Данилыч, а я пообещал непременно приехать на новогодние каникулы.

После снеговика в списке подряд шли три неразрывно связанных детской гастрономической логикой пункта:

            – Съесть одному большой торт.

            – Подождать, и съесть еще один.

            – Выпить сто литров кока-колы.

            По моему настоянию было решено выполнить все три пункта в один день, а на все наметившиеся было возражения, подтрунивания и даже вполне разумные критические замечания я спокойно и твердо ответствовал, что не слипнется. Как выяснилось впоследствии, мои пожилые друзья боялись скорее за себя, нежели за меня, и предосторожность эта была не напрасна.

            Но пока что день был безоблачным, жарким, с влажной духотой и до бела желтым солнцем. Мы трое, словно дело происходило в старом, потертом от времени вестерне, неспешно шли по песку улицы к магазину, где нас, вероятно, поджидал шериф с винчестером 1873 года, двадцатью моложавыми приспешниками в погонах и приказом на мятой, порванной с краев и желтой телеграмме отстоять торт и колу во что бы то ни стало. Я, как знаток тортов и всей сопутствующей атрибутики, шествовал в середине, рассуждая о достоинствах и недостатках различных кондитерских изделий, придя наконец к логичному и распространенному выводу, что главный недостаток кондитерских изделий – это он же и есть.

            Когда мы вошли в наш маленький деревенский магазин, вместо недоброжелательного шерифа нас встретила доброжелательная тетя Маша. Она была не очень молода и не очень привлекательна, но очень доброжелательна, оттого ее все любили и тоже были к ней доброжелательны. Оттого, наверное, и муж у нее был хороший… хотя, в общем-то, не знаю где тут причина, а где следствие. Скорее всего, одно перетекает в другое, как это обычно бывает, и без следствия рано или поздно почивает и притомившаяся причина.

            Мы с Петром Данилычем рассматривали торты, их было всего четыре, а Иван Макарыч в это время на пару с тетей Машей занялись классификацией конфет.

            – А это вот карамельки называется, да? – спрашивал Иван Макарыч.

            – Да. Это карамельки, это шоколадные, это желейные, – говорила тетя Маша и показывала своей красивой рукой, руки у нее красивые, на сладкий, разноцветный прилавок, – тут вот жевательные, а здесь сосательные.

            – А глотательных нету? – совершенно не дрогнув ни одним мускулом в лице, поинтересовался Иван Макарыч, словно уточнил что-то само собой разумеющееся о погоде.

            – Нет, глотательных нету, – захихикала тетя Маша. – Наверное, стоит изобрести и такие.

            – Не мешало бы, – улыбнулся Иван Макарыч.

            – Ты что, Иван Макарыч, будешь торт? – спросил его Петр Данилыч. – Мы вот с Львом Палычем уже определились: ему с красными розочками, а мне с зелеными.

            – Ну а я тогда возьму вон тот, с бугром, – сказал Иван Макарыч.

            – Это творожный, вкусный, – объяснила тетя Маша, улыбаясь.

            – Вот вкусный я и возьму, – кивком заказал Иван Макарыч.

            – А нам с розочками, – сказал я. – И еще сто литров кока-колы! – тетя Маша на секунду остановилась в своем движении к холодильнику с тортами и вопросительно взглянула на Петра Данилыча.

            – Ну сто мы не унесем, да и не выпьем, – рассудил Петр Данилыч. – Возьмем столько, сколько унесем.

            – Тогда четыреста бутылок, – сострил я театрально и делано.

            – Каждому, – смекнул Иван Макарыч, зная толк в таких делах.

            – Бутылок пять дайте нам двухлитровых, – сказал Петр Данилыч. – Там же не написано, что надо их за один день выпить эти сто литров, так что не будем торопиться.