Mornavakthund

Глава 1. Девочка не убежала с той поляны

Не битва.

Не сражение.

Бойня.

Пустая трата времени.

Чёрный волк остановился, прижал лапой к земле поверженного человека — не воина, простого плотника или земледельца — огляделся. Собрат-оборотень пронёсся мимо; он преследовал раненного мужчину, а тот, слабеющей рукой неумело удерживал меч, пытался отбиться. Всё тщетно. Клыки вонзились в плоть.

Кто-то из волков завыл, другой зарычал.

Люди кричали: кто от ужаса перед ждущей их смертью, а кто воинственно бросаясь в бой. Эклесс смотрел на них с пустотой в лиловых — волчьих — глазах.

Многие его собратья находили развлечением происходящие здесь — убивать людей, упиваться муками. Он знал об их радости. Не чувствовал, не разделял — знал. А вот зверь внутри него ликовал: впиваясь когтями и клыками в очередную жертву, монстр, скрытый в душе оборотня, упивался каждой пролитой каплей крови, каждым предсмертным криком. Эклесс не боролся со зверем, не пытался усмирить его — он повиновался. Принять свою роль в этом мире стало для него даже слишком просто. Он оборотень — порождение Тьмы — он страх, боль и смерть. Ужас, который заставит кровь в жилах заледенеть.

Странно, что хозяин, прежде державший своих верных и преданных слуг за крепкими вратами королевства Сварт, теперь позволяет им разгуливать по землям за его пределами. Ни сам король, ни его советники, не запирают больше волков в тесных стенах, а все совершенные убийства, только с их молчаливого согласия.

Потому-то оборотни и здесь — это их край раздолья, место развлечений. Они безнаказанны, как безнаказан любой волк, преследующий одинокого лося по заснеженному лесу.

Эклесс отошёл от мёртвого тела и одним тяжёлым ударом волчьей лапы, повалил на землю замешкавшегося человека. Захрипев, тот распахнул глаза от боли — оборотень переломил ему хребет.

Волк склонился к лицу своей жертвы, рыча и скалясь.

Смерть была близка: Эклесс видел её — свою старую подругу — в этих карих испуганных и горящих воинственной решимостью глазах. Из последних сил мужчина взмахнул рукой, силясь ранить волка зажатым окровавленными пальцами кинжалом. Оборотню ничего не стоило увернуться.

Он нанёс ответный быстрый удар.

Прекратил муки.

Карие глаза опустели.

Раздался пронзительный детский крик.

Эклесс оказался первым, кто увидел растрёпанную девчонку в простом домотканном платье и единственным, кто уделил ей внимание. Она стояла на опушке леса, смотря широко распахнутыми глазами на развернувшуюся бойню.

Оборотням всё равно кого убивать: мужчин, женщин, детей или стариков — разницы нет. Их хозяин хочет уничтожить род людской, вот они и служат этой идее.

Чёрный волк сорвался с места с грозным рыком и направился за девчонкой, лихо скрывшейся за деревьями. Уже в гуще леса ему пришлось замедлиться, обходя густо растущие деревья, в то время как девчонка ловко проскакивала под склонившимися низко ветвями. Казалось бы — убежит, но зверь не отпускает свою добычу.

Загнанная к скалам, девочка остановилась, испуганно озираясь по сторонам. Она искала куда бежать, а Эклесс разочаровался — оборотень надеялся, что ребёнок, по глупости своей, приведёт его к другим, скрывшимся из деревни, жителям, но вместо этого они оказались на этой поляне, приветливо залитой предзакатным солнечным светом.

Волк зарычал, заставив девочку испуганно прижаться к серой холодной каменной стене. Что ж, жизнь её была не долгой. Эклесс должен убить девочку. Для такого он и был создан — убивать, сеять страх и боль. Истреблять людей, как того желает хозяин.

Волк зарычал. Сделал шаг. Другой.

Девочка заплакала.

— Р-р-рххх..!

Грозный волчий рык прервался: что-то — небольшой камень — ударило оборотня по голове. Эклессу не было больно, он только удивился, а от того замешкался. Осмотрелся по сторонам, принюхался. И верно. Рядом кто-то есть. Ещё один человек. Или несколько. Пусть он и не увидел их, но почуял — волчье чутьё не обмануть.

Оборотень зарычал вновь, и ещё один камень ударил, на этот раз в бок, а третий упал в траву — не долетел всего ничего.

Девчонка тихонько отходила в сторону леса, но чёрному волку совсем не было дела до неё: он озирался по сторонам.

Человека найти не удавалось.

Тогда поступим умнее, — в один прыжок зверь нагнал девчонку, не успевшую добежать до леса пары метров, и прижал к земле когтистой чёрной лапой.

Камни посыпались градом — со всех сторон. С деревьев.

Уворачиваясь (как мог), Эклесс поднял голову кверху, увидев на ветвях детей. На поясах, перехвативших простые детские одёжки, висели увесистые мешки, распухшие от набивших их камней.

Сильный удар пришёлся по затылку волка. Он отпрянул от пойманной девочки, рыча и тряся головой. В глазах на миг потемнело — этот удар был иным: глухим и резким.

Лиловые глаза открылись, и оборотень увидел перед собой ребёнка, лет десяти или того меньше — кажется девочку — с коротко остриженными светлыми волосами из которых торчали крохотные веточки и листья. В руках ребёнок крепко сжимал длинную толстую палку; плачущая девочка пряталась за спиной спасительницы.

— Беги отсюда, глупая, — бросила старшая и оттолкнула от себя девчонку. Та, утирая слёзы, скрылась за деревьями. Град камней прекратился, лишь когда Эклесс отошёл назад, держась на расстоянии.

— И ты уходи, — громко закричала девочка. — Погнался за ребёнком, надеясь на легкую добычу? Ты монстр не достойный существовать в этом мире.

Эклесс не знал языка на котором говорят люди — лишь язык Сварта был знаком ему — а потому не понимал звучавших слов.

Прежде оборотень не сталкивался с детьми — люди их ловко прятали — а собратья говорили, что те трусливы: прячутся за спины родителей и ревут, что есть мочи. Эти же дали отпор. Да, камни не нанесли ему большого вреда. Да, он мог убить их всех без особого труда.

Однако любопытство Эклесса только росло.

Он сделал неспешный шаг, и несколько камней упало перед ним.