Моя Большая Игра

Моя Большая Игра

    Я всегда знал, что могу быть избран. И я был абсолютно уверен, что приложу все силы, чтобы этого избежать. Поэтому я увиливал от сообщений. Игнорировал письменные послания. Пользуясь недолгим периодом абсолютной свободы, чуть ли не каждый день переезжал из города в город, но все мои молитвы к Перворождённой так и не были услышаны. Однажды поздним вечером в мою дверь постучали.

   Открывая её, я точно знал, кто там стоит и что за послание он мне принёс. Вопреки всем моим стараниям, меня всё-таки выбрали претендентом на Большую Игру. Крёв! Одни небеса знают, как же мне этого не хотелось! Но пришлось быстренько сворачивать все свои дела, собрать вещи и ехать в столицу. Оставалась лишь слабая надежда, что посох Перворожденной меня всё же не примет и посчитает мою кровь недостаточно чистой для Игры.

    По приезду, все встреченные мною мужчины Главного дома нашей семьи очень обрадовались, увидев меня. И не мудрено. Я уже слишком давно путешествовал и несколько лет специально избегал появляться не только в Главном доме, но и в остальных домах нашей семьи. Оказывается я уже успел позабыть, какой он огромный.

   Ведь он только называется Главный дом. А на самом деле это соединённый галереями и переходами комплекс из дворцов дочерей Перворождённой, центрального и вспомогательных зданий и ещё множества домов, домиков и флигелей различного назначения. И всё это многообразие зданий со всех сторон окружено защитной стеной и буйной зеленью внутреннего сада. Мне пришлось почти полтора часа идти по бесчисленным переходам, мостикам и галереям, потом лавировать по обрамлённым цветами дорожкам внутреннего сада, пока я, наконец, не добрался до центрального здания Главного дома. Бросив, выбежавшему мне навстречу приземлённому свои вещи, я поспешил внутрь, чтобы поклониться дочерям Перворождённой.

    Как всегда перед Большой Игрой каждая из них нетерпеливо покинула обширные просторы своего собственного дворца и, на время перебралась в уютное женское крыло центрального здания, заняв в нём полагающиеся ей покои смежные с единым общим залом.

   Приземлённые, дежурившие у входа сообщили мне, что дочери Перворождённой на этот раз решили сообща поужинать именно в этом зале, чтобы предвкушающе пощебетать и помечтать о предстоящей Большой Игре. Даже не о самой Игре, а об её игроках. А кто мы такие, чтобы мешать им мечтать о мужчинах, которых они ещё ни разу не видели? Ведь смысл каждого мужчины любого дома – доставлять радость любой из дочерей Перворождённой. А раз эти мечты доставляют им радость – пусть себе мечтают.

    Я попросил одного из шедших мимо меня приземлённых доложить им о моём приезде. А когда он распахнул передо мной створки двери, вошёл и почтительно поклонился, не решаясь обратить на себя внимание.

   Дочери Перворождённой, окружённые подобострастной толпой прислуживающих им приземлённых, расположились вокруг большого круглого стола, уставленного изысканными яствами. Сквозь тихий перезвон столовых приборов до меня донёсся их неспешный разговор.

   Как же они были прекрасны. Я, не поднимая головы, исподтишка любовался точёными чертами их лиц. Тонкими кистями, сжимающими витые ножки хрустальных бокалов, наполненных самыми изысканными винами. Великолепным каскадом отливающих золотом шелковистых волос, заплетённых в сложные косы. Стройными, изящными фигурами, полускрытыми высокими резными спинками стульев.

   Казалось, я мог простоять так целую вечность. Но… Вошедший вслед за мной приземлённый неловко задел что-то за моей спиной, и они все повернулись на звук упавшего предмета. Пришлось мне, выпрямляясь, спешно опустить глаза в пол. Но я не отказал себе в дерзости, сквозь ресницы всё же понаблюдать за их реакцией. Равнодушие, нет скорее спокойная, почти без-эмоциональная незаинтересованность сквозила в каждом их взоре.

Хвала Перворождённой нет! Не в каждом.

   Самая младшая из дочерей Перворождённой обратила на меня своё милостивое внимание! Она, повернув голову в мою сторону, удостоила мою скромную персону слабой приветливой улыбкой вместо обычного едва заметного сухого кивка, которым ограничились остальные женщины, сидящие за столом.

    Посчитав эту улыбку добрым знаком, возможно, обещавшим мне удачу, я вышел. Задумчиво отправился вслед за указывающим мне путь приземлённым, приказав ему сразу же доставить мои вещи в отведённую мне комнату.  

   Как я и предполагал, меня поселили рядом с центральным зданием, в доме не достигших зрелости. Всем известно, что только юноши перешагнувшие порог совершеннолетия, но не достигшие тридцатипятилетнего рубежа зрелого мужчины могли быть избраны претендентами на Большую Игру. Это великая честь для любого из них, но и огромная ответственность.

   Дорога к Главному дому была просто ужасной, выматывающей как физически, так и морально. Я очень устал поэтому, ополоснувшись, сразу же отправился спать. Тем более что перед Большой Игрой претендентам всё равно нельзя ни есть, ни пить целые сутки.

   Наутро, незадолго до рассвета, меня разбудил один из приземлённых. Наскоро приведя себя в порядок, я отправился вслед за терпеливо ожидавшим меня за дверьми приземлённым по всё ещё полутёмным коридорам своего крыла на встречу с остальными претендентами.

   Трое! На этот раз наш дом представляло всего три человека. Вместе с ещё двумя претендентами мы совершили ритуальное омовение, переоделись в новые одежды и поспешили в главный зал выбора.