Моя головная боль

Моя головная боль

Когда Меган посреди ночи утащили прямо из собственной палатки, все, очевидно, подумали на медведя. Хотя медведей в этих краях не видали давным-давно. Возможно, впоследствии кто-то и усомнился в данной версии, например, изучив следы, но что с того? Уголовный кодекс все равно не распространялся на существ нечеловеческой природы. Одним словом, скорее всего, Меган искали, но не найдя ни тела, ни свидетельств того, что девушка жива, благополучно объявили пропавшей без вести. И, как ни прискорбно, это было большим, на что оказались бы в сложившейся ситуации способны люди.

Сама Мег тоже сперва подумала, что ее схватило животное, но в чем вообще можно разобраться спросонья, когда тебя внезапно хватают за спальник и волокут в неизвестном направлении? Кроме того, похититель тяжело сопел и глухо ворчал, одним словом, издавал звуки нехарактерные для большинства людей. Меган начала кричать, но ее рывком подняли за ноги и перекинули животом вниз через что-то твердое и покатое — то ли древесный ствол, то ли какой-то валун. От удара в район солнечного сплетения дыхание перехватило, и навернулись слезы. Перед глазами зарябило, но затем девушка догадалась, что это ветви кустарника подозрительно быстро мелькают под ней в полутьме. Где-то за пределами видимости продолжал взрыкивать непонятный зверь. Следующее, что осознала Мег, — это то, что «валун» движется, причем крайне неравномерно, и она мотается на нем вниз головой, по-прежнему плотно упакованная в спальный мешок, а некто продолжает сжимать ее лодыжки железной хваткой, не позволяя свалиться.

Последним усилием девушка попыталась освободить руки и одновременно закричала снова, но ей тут же прилетел ощутимый — даже не смотря на толщину спальника — удар пониже спины, после чего похититель встряхнул ее за ноги, заставив больно удариться лбом обо что-то незримое, но по ощущениям как будто бы металлическое. А затем…

— Беспокойная самка! Веди себя тихо и не пострадаешь! — раздалось оттуда же, откуда секунду назад слышалось рычание. Вернее, не так. Слова послышались вместе с рычанием, накладываясь на него, как плохой дубляж в кино. И голос… В состоянии шока Меган не поняла сразу, что с ним не так, но этот голос почему-то вызывал настоящий мороз по коже.

— Пусти… — жалобно пискнула несчастная жертва. В ответ ей лишь с презрением фыркнули.

Если честно, Мег ни разу в своей жизни не падала в обморок. Приятным опытом это назвать было точно нельзя. Когда сознание начало ускользать, девушке показалось, что она умирает, но испугаться еще сильнее, наверное, не получилось бы при всем желании, так что Меган вместо «А-а-а-а! Я умираю!» подумала «Что ж, похоже, я умираю». И на этом все.

«Включение» сознания произошло так же плавно. Сначала появилось ощущение тела в пространстве — не особенно четкое, но лучше, чем ничего, — затем сквозь плену безмолвия пробились первые звуки в виде мерного гудения, смешивающегося с тяжелыми шагами, стуком и шорохом неких перемещаемых предметов, а также знакомым уже ворчанием. Вскоре добавился запах аммиака — не слишком резкий, но настойчивый, как в туалете придорожной забегаловки. Сфокусировать зрение Мег смогла намного позже. Хотя уведенное отнюдь ее не обрадовало.

Первое, за что зацепилось пока еще довольно рассеянное внимание девушки — это странный, мутно-желтый светильник, выполненный как будто из бычьего пузыря. С минуту Меган точно под гипнозом всматривалась в его убогое мерцание, после чего ее взгляд скользнул дальше по гладкой коричневатой стене, через несколько футов наткнувшись на… череп. Ты ж Го-осподи… Это не был череп человека, но и не был череп животного. Скорее, гуманоида из народа чша, представители которого время от времени наведывались с дипломатическими визитами в столицу. Или кого-то весьма похожего… Одним словом, это был почти человек. Точнее, останки почти человека. Мег внутренне сжалась от нехорошего предчувствия и с трудом заставила себя перевести взгляд дальше. На соседний череп. А вот это уже, судя по всему, когда-то был зверь. Явно хищный. Даже хищный в квадрате. С несколькими рядами зубов в широченной пасти. Третьим в ряду оказался череп животного, напоминающего огромного кабана или карликового слона. Во всяком случае, у него имелись кривые бивни, с одного из которых свисало грубо сработанное ожерелье из мелких косточек, звериных клыков и потертых оранжевых бусин.

Взгляд Мег переместился выше, и оказалось, что эти три черепа составляют всего лишь нижний ряд чудовищной трофейной стены. «Этого не может быть», — обреченно подумала девушка. Во всей вселенной имелся только один вид существ, собирающий вот такие коллекции. Это означало, что перед Меган либо какая-то на редкость правдоподобная инсталляция, либо… землянку похитил яутжа.

Боже, так вот откуда этот запах, догадалась вдруг она. Самой удостовериться случая не представлялось, но Мег слышала, что клыкастые пахнут именно аммиаком.

— Самка выспалась? — металлический голос заставил вздрогнуть. Вот оно… Вот почему он в первый раз показался таким жутким. Голос именно что был неживой. Как у робота.

Притворяться уже стало бесполезно, и девушка приподнялась, чтобы увидеть говорившего. Приподнялась и тут же с криком скрестила руки на обнаженной груди. Этот космический извращенец зачем-то ее раздел!

Яутжа действительно обнаружился в двух шагах от нее. Он стоял, склонив башку набок, будто озадаченный голубь. Лицо инопланетянина закрывала маска, но Мег прекрасно знала, что под ней скрывается. «Хищники» — так привыкли называть этих тварей люди с легкой руки американских исследователей, впервые установивших относительно мирный контакт с воинственной цивилизацией. Имя это яутжи заслужили в полной мере, так как питались только мясом, а охоту возвели в ранг даже не культа — смысла жизни. Рожи у них, конечно, были страшные. Большинство детей, впервые узрев эти широкие лбы с роговыми наростами и мерзко шевелящиеся жвала, так пугались, что еще долго потом видели чудовищ в кошмарах. А взрослые… Взрослые относились по-разному. Кто-то осмеливался называть хищников «созданиями божьими», которые выглядят как выглядят, а ведут себя так погано исключительно из-за плохого воспитания. Кто-то морщился и отводил глаза, бормоча не вполне цензурные эпитеты. Были даже те, кто — сложно поверить! — считал хищей красивыми. Да что там, ряд художников и фотографов сделали состояние на портретах яутжевских воинов и вождей. Такие неоднозначные произведения искусства частенько вешали в своих офисах бизнесмены, желающие впечатлить гостей и, в особенности, конкурентов. Но большая часть разумных людей понимала, что хищники — это не те, с кем следует связываться, и проблема заключалась далеко не в их устрашающем облике.