Моя любимая студентка.

Искра между тенями.

В магической школе Бларни, где заклинания и тайны переплетались, как нити волшебного ковра, училась Клод Джонстон — рыжеволосая девушка с пленительно зелеными глазами. В свои шестнадцать лет она была студенткой третьего курса, обладая уникальным даром медиума, который позволял ей обращаться как к светлой, так и к темной магии. Это делало ее особенной, но и ставило перед ней множество испытаний. Клод всегда стремилась быть первой во всем, но в этом стремлении ей часто мешала Делма Маккарти — однокурсница с мощной темной аурой, чье влияние на окружающих было неоспоримо.

Клод с удовольствием погружалась в изучение магии, но её острый язык и непреклонный характер часто приводили к конфликтам. Она была настоящим ураганом, который не оставлял в покое ни преподавателей, ни однокурсников. Её брат, с которым она была очень близка, также был известен своей склонностью к спорам, и, возможно, именно это качество сближало их.

На уроках Защиты от Темных Искусств, которые вел профессор Алан Райан, Клод всегда находила возможность поддеть преподавателя. Алан, рыжеволосый мужчина с хитрыми, как у лисы, глазами, был погружен в работу с головой до ног. В свои тридцать шесть лет он был холостяком, мечтающим о работящей и умной женщине, которая бы ждала его дома с накрытым столом. Он считал, что худшее, что можно совершить в жизни, — это закрутить роман со своей подчиненной. Поэтому, когда Клод вошла в класс, он не знал, что его ждет.

На первой паре второго курса Клод, как всегда, была в центре внимания. Она с удовольствием заметила, что профессор Райан выглядел несколько напряженным, и не упустила возможности подколоть его.

— Профессор, — начала она с игривой улыбкой, — вы не боитесь, что ваши уроки могут оказаться слишком скучными для таких, как я?

Класс взорвался смехом, а профессор, сдерживая раздражение, ответил:

— Клод, я надеюсь, что ваш энтузиазм не затмит вашу способность учиться. Защита от Темных Искусств требует не только умения, но и уважения к магии.

Клод лишь закатила глаза, но в глубине души чувствовала, что именно это противостояние с профессором и было тем, что подстегивало её. Она обожала быть на грани, испытывать границы дозволенного.

— Уважение? — переспросила она с насмешкой. — Но разве магия не должна быть веселой?

Алан не мог не восхититься её дерзостью, хотя и старался не показывать этого. Он знал, что такие девушки, как Клод, были его полным антиподом — она была яркой, шумной и непокорной, в то время как он ценил спокойствие и порядок. Но именно её непредсказуемость не давала ему покоя.

Каждый урок становился для них испытанием: Клод бросала вызов его авторитету, а он, в свою очередь, старался придерживаться своих принципов. В этом противостоянии между светом и тьмой, между игривостью и серьезностью, разгоралось что-то большее, чем просто учительская строгость и студенческая дерзость. Это была искра, способная разжечь пламя, которое они оба старались не замечать.

Так начиналась их история — история о магии, страсти и запретных чувствах, о том, как любовь может возникнуть там, где её меньше всего ждут.

3 курс наше время

Профессор Алан Райан, не отрывая взгляда от стопки книг, разложенных на столе, почувствовал, как неловкое покашливание нарушило тишину его кабинета. Он, не поднимая головы, понял, что это Клод Джонстон. Её имя, словно невидимый ярлык, прикреплялся к ней с первого курса. Рыжеволосая бестия с неукротимой энергией, не упускающая ни одной возможности поспорить или сделать язвительное замечание.

— Профессор Райан, - её голос звучал как блестящий клинок, готовый рассечь воздух, - не могли бы вы рассказать нам о “Проклятии вечного ожидания”? Я просто слышала, что оно действует на людей, которые долгие годы ждут вердикта смерти, пока наконец не оживают из могилы.

Алан поднял голову, бросив на Клод взгляд, полный иронии и усталости. Ему не нравилось, когда студенты на уроках пытались устроить ему западню. Он уже много лет преподавал защиту от темных искусств и за это время ему досталось от многих таких “умных” девочек. Как уже говорилось ранее, он мечтал о спокойной женщине, но реальность предлагала ему только Клод Джонстон и её вечный пыл оспаривать любое его слово.

— Проклятие вечного ожидания, - ответил он холодно, - не имеет никакого отношения к мертвым. Это проклятие для тех, кто живет в страхе перед неизбежным будущим.

— Но, профессор, - возразила Клод, её глаза искрились озорством, - разве не страшно жить в ожидании того, что может никогда не наступить? Не лучше ли вообще не ждать? Тогда бы и страха не было.

Алан сделал глубокий вдох. Он понимал, что Клод специально пробуждает в нем чувство раздражения. Ему было известно, что она обладательница двойной магии, и с такой силой нужно быть осторожным. Но его собственная магическая сила не была ни светлой, ни темной. Он был более склонен к интеллектуальным исследованиям, чем к практическим занятиям. И пока Клод Джонстон продолжала его провоцировать, он чувствовал, как старый и знакомый страх снова заставляет его сердце бить чаще.

— Клод, - он попытался сдержать тон, но его голос все равно звучал строго, - я прошу вас сосредоточиться на уроке.

— Но, профессор, - ответила она с невинным видом, - я просто хотела услышать ваше мнение.

Алан вздохнул. Он знал, что Клод Джонстон никогда не отступится. Он взглянул на ее яркие рыжие волосы, на ее пронзительные зеленые глаза. Она была неукротима, как дикая кошка, и он понимал, что в этом и было ее обаяние.

— Вернемся к уроку, - Алан сказал это твердо, но в его голосе проскользнул усталый вздох. Клод, не отводя от него пронзительного взгляда, поджала губы, словно держа в себе несказанные слова, и устремила взор на свою тетрадь.

Когда звонок о конце урока огласил коридор, студенты поспешили выйти из кабинета, оставляя Алана наедине с громоздкой кучей книг и пустым стулом, который только что занимала Клод. Её тетрадь лежала на столе, её строки были заполнены аккуратным почерком и глубокими мыслями, но Алана больше интересовал не ее учебный процесс, а то, что она могла сказать ему сейчас.