Муха с правами админа

Глава 5 Пицца от Машлыгана

Утро оказалось до изумления легким и ясным. Я позавтракала остатками заначенной пиццы, оставив невнятную кашу на совести здешнего повара. Причесалась, как могла и, стукнув в дверь, сообщила, что готова, просто жажду - дать показания.

Кира заплетала густую косу почти в руку толщиной. Я смотрела на нее и в который раз поражалась, насколько она красива. При всей своей явно ненормальной силе и росте, все-таки не слишком обычном для женщины. Вряд ли мужчины оставались к ней равнодушными. Наверняка кто-то был. Муж. Друг. Почему же она не ждет ни от кого помощи и, похоже, уже смирилась с тем, что следующие десять лет своей жизни проведет, отстрачивая для родины рукавицы.

Светка была попроще. Сильно боялась, но наивно надеялась, что суд примет во внимание ее искреннее раскаяние, полное содействие и тяжелые жизненные обстоятельства. Сожитель, которого она, реально, упокоила без помощи некромантского ритуала (хватило какой-то кухонной приблуды), по ее словам, бил Светку не в первый раз.

Я ей верила. Было в ее голосе и глазах то, что обязательно проскальзывает у людей, которых долго и со вкусом унижают. Если бы эти слова еще подкреплял хоть один протокол со снятием побоев! Но дурочка надеялась, что «ее любовь его изменит» и никогда не обращалась в полицию. Услышав это, я зажмурилась, помотала головой. А потом записала ей свой номер телефона. Если суд и правда «примет во внимание», девчонке стоит пройти полный курс реабилитации. В жизненных установках и ценностях у нее полный ахтунг!

На допрос меня повели в половине десятого.

Сегодня Машлыган был уже в другом костюме: темно-сером. Снова без галстука. То ли просто не любил, то ли его уже хватали за этот печеночный сосальщик, пытаясь удавить. Ворот голубой форменной рубашки расстегнут на две пуговки – до меня вдруг дошло, что он сделал это специально, чтобы отвлечь меня от допроса и заставить «дрейфовать»…

Не прост, не прост. Но и не слишком сложен. Не таких разматывали.

Следователь был уже с утра чем-то сильно недоволен, но кивнул мне спокойно, приглашая садиться.

Обстановка в кабинете ничем не напоминала шикарные апартаменты на вилле Важина, и сам Максим здесь словно «заземлился», растеряв лоск и манеры. На смену им пришли цепкий взгляд хорошо обученного бульдога и застарелая усталость от рутины.

- Доброе утро, Полина, - поздоровался он.

- Доброе, - кивнула я, - Максим, а вы сегодня добрый следователь или злой?

Он вопросительно шевельнул бровями.

- Умираю без кофе, - пояснила я.

- А-а! Сейчас организуем.

Значит, добрый. По крайней мере, пока. Что ж, тем хуже для меня.

Я медитировала над чашкой не самого дешевого кофе, вдыхая горьковатый дым и грея пальцы, а следователь копался в бумагах, хмурился, что-то подчеркивал остро отточенным карандашом, время от времени делал выписки в блокнот. Читал он, я заметила, с невероятной скоростью.

- Как вам соседки? – спросил он, переворачивая очередную бумагу и закрывая папку, - Поладили?

- Я умею ладить со всеми. Это часть профессии.

Следователь удовлетворенно прикрыл глаза.

То есть – что? Я ошиблась? Меня засунули в восьмую не для того, чтобы попрессовать и выбить признание? Здесь совсем другая игра, интереснее?

Но ничего спрашивать я не стала. Надо будет – сам скажет. А не скажет – попробую догадаться.

Наконец, кофе был допит и Максим придвинул к себе бланк протокола допроса.

- Приступим, помолясь, - сказал он, - Аксенова Полина Аркадьевна, вы допрашиваетесь, как подозреваемая по делу об убийстве Олега Важина. Желаете, чтобы при допросе присутствовал адвокат?

- Обойдемся, - легкомысленно отмахнулась я.

- Хорошо. Итак. Расскажите мне о том, что произошло в день убийства Важина.

Максим откинулся на кресло, приготовившись слушать долгий и обстоятельный «свободный рассказ».

- Трамп признался в доверии к Путину, ушел из жизни известный актер Игорь Зосимов, из-за угрозы взрыва эвакуировали Киевский вокзал. Сергей Собянин назвал Лужники лучшим стадионом в мире. Новости спорта, извините, не запомнила…

Максим распахнул глаза и внимательно уставился на меня:

- Шутить изволите, Полина Аркадьевна?

- Нисколько. Вы спрашивали о том, что произошло в день убийства.

- Хорошо, - кивнул следователь, принимая правила игры, - что произошло на вилле Важина. Только не нужно мне рассказывать о том, что из бара пропала бутылка коллекционного красного вина, а у одной из горничных разболелся зуб. Расскажите, что происходило с вами лично. Поминутно, если можно.

- Извините, - я развела руками, - не ношу часов. А рассказывать затрудняюсь. Альцгеймер молодеет, увы. Спрашивайте, я отвечу. И требую зафиксировать в протоколе мою готовность отвечать на любые вопросы.

- В том числе и о цвете вашего нижнего белья? – скривился следователь.

- Если вы обоснуете, что это имеет отношение к делу…