Мультичип

Мультичип

Мой мультичип отключился почти два месяца назад и с тех пор меня словно стёрли. На меня не реагирует ни один сканер в городе, а окружающие смотрят с недоумением и тревогой – вживлённые в глазные яблоки нейронно-азиторные зрачки видят во мне лишь неодушевлённый предмет, который движется по непросчитываемой их интеллект-системой траектории.

Ни муж, ни дети, ни друзья обо мне не беспокоятся. Не думают. Не помнят. Сбой в системе, выключивший меня из мировой сети, стёр из их мемори все воспоминания обо мне. Вот так просто теперь избавиться от человека, и убивать никого не надо: выключенный сам умрёт, от голода, жажды, отчаяния. Или покончит с собой – обратной дороги в привычный мир, похоже, не существует.

Охваченная паникой, я попыталась прорваться в свой дом, ввинтившись в толпу возвращающихся с работы клерков и менеджеров, кричала, умоляла, рыдала в голос… Бесполезно. Вездесущие сканеры не смогли меня идентифицировать, а роботы-уборщики тут же выдернули из людского потока и бросили в мусоросборник для органических отходов. Ну хоть не распилили на куски, чтобы компактнее уложить в бак, и на том спасибо.

Ночую я где придётся: на скамье у входа в городской парк, на нагретых днём камнях Центральной набережной или прямо на газоне у собственного дома – войти в здание я не могу и мне остаётся только смотреть на светящиеся окна и представлять, что происходит внутри...

Вот Ричард и дети спорят насчёт ужина. Джейди, как обычно, заказывает пиццу с брокколи и кабачком, а малышка Юни просит фруктовые чипсы. Ричард сдаётся, отменяет сырную запеканку и заказывает пиццу и чипсы. В последний момент добавляет соевый стейк и киноа с зеленью. После ужина они дружно играют в «выйди вон», а потом окна гаснут – пора спать.

Я скучаю по ним. Жаль, что мы больше не семья.

Голод меня почти не мучает, желудок вполне довольствуется скудными, редкими подачками – заметив в толпе жующего человека, я толкаю его, подбираю выпавший из рук сэндвич и бросаюсь наутёк. А вот жажда заставляет меня обыскивать мусоросборники. Выхватываю пустые бутылки прямо из щупальцев роботов-уборщиков, быстро высасываю живительные капельки и бегу к следующей урне, пока железяки до неё не добрались. Пару раз попадались недоеденные бутерброды – кто-то умудрился незаметно выбросить пищу в бокс для пластиковой тары. Спасибо, люди, надеюсь, вас не оштрафовали.

Спустя две или три недели скитаний я нашла оброненный кем-то ультравизор. И он был включён! Я с облегчением разрыдалась: неужели этот ад наконец закончится и я вернусь домой? Трясущимися руками я набирала номер за номером… чёртова система! Мой голос, не подтверждённый мультичипом, не распознавался ни одним датчиком в городе. От злости я растоптала ультравизор прямо на улице. Пришлось потом убегать от уборщиков, грёбаные жестянки, достали уже!

Вскоре я обзавелась оружием – тонкой острой пластиковой полоской, отломанной от корпуса робота-уборщика, замешкавшегося у мусорных баков. Зачем мне эта штуковина, пока не знаю, но с нею чувствую себя увереннее в толпе не видящих и не слышащих меня людей.

Зато я теперь вижу, слышу и воспринимаю мир во всей его неприглядности.

Странные, пугающие мысли, зарождающиеся в голове, хочется заглушить трендовой песенкой или модным в этом сезоне телешоу, но это благо мне больше недоступно. Я слышу ветер, шелест искусственной листвы, позвякивание вездесущих роботов. И голоса. Прохожие смеются, напевают, беседуют, ссорятся. Звуки, необработанные мультичипом, кажутся слишком резкими. Громкими. Нарочитыми. Неприятными и раздражающими. Как же хочется их заблокировать!

Мои глаза тоже лишились фильтров, и это ужасно. Небо из ярко-голубого стало блекло-серым, фасады зданий, оказывается, довольно обшарпаны, лица людей пугают пустотой, словно они куклы, манекены, неживые оболочки. Смех без радости. Гнев без злости. Объятия наспех, равнодушные поцелуи…

А запахи! Встроенные в носоглотку ароматизаторы больше не работают, и химическая вонь, сочащаяся из механизмов и очистных систем, доводит меня до тошноты.

Неужели это и есть реальная жизнь?

Вспомнился давний репортаж о людях вне системы. Они добровольно вынимают мультичипы и покидают города, уходят за пределы купола в заброшенные земли и живут сами по себе, свободные и независимые. По данным статистики недолго, правда, живут, но утверждают, что счастливо. Я представила их первобытные племена, изношенную залатанную одежду, тесные самодельные жилища, отвратительно воняющие куски настоящего мяса и мне стало нехорошо.

Нет, я не хочу влачить такое жалкое и безысходное существование! Я найду способ вернуться! Во что бы то ни стало!

«Прости, Аманда, я не желала тебе зла. Я просто хочу обратно, в привычную, нормальную жизнь», – бормочу я на ушко своей лучшей подруге, аккуратно выковыривая из её располосованной шеи крошечный мультичип. Нужно всё сделать быстро, пока не явились роботы-уборщики. Это уже восьмая попытка, и каждый раз мне недоставало буквально нескольких секунд. Проклятые жестянки разделывали бесчувственное тело и утрамбовывали в ближайший люк переработки органических отходов. Я уворачивалась от их длинных щупалец, убегала, терялась в толпе, а потом тихонько плакала над окровавленными, бесполезными квадратиками: извлечённый мультичип деактивируется буквально через минуту после потери сетевого сигнала.

Но в этот раз у меня всё получится, я уверена. Я хорошо подготовилась.

Рассчитала время прибытия уборщиков от ближайшей станции питания к этому тупичку. Заранее содрала коросты с порядком затянувшейся раны на своей шее – без чёртова мультичипа я ору от боли так, что звенят стёкла в ближайших витринах. Хорошенько заточила края своего пластикового оружия: теперь рассеку кожу одним движением. Обернула рукавом рубашки увесистый кусок бетона, отколовшийся от стены. Покрутила в воздухе, с силой опустила на металлический бок мусоросборника. Хм, неплохая вмятина. Такой удар точно раскроит череп моей жертве. Или моему спасителю?