Мы станем пылью

Глава 1

- А ты знала, что домашняя пыль, которая существует на каждой полке или полу, почти на двадцать процентов состоит из человеческих частиц? – спросил у меня Нолик, вальяжно раскинув руки на спинке старого дивана, пропахшего сигаретным дымом.

- Фу! – брезгливо поморщились сидящие вместе с нами парни.

- Может, из частиц отмершей человеческой кожи? – уточнила я. – А то из твоих слов выходит, что на любой из наших полок лежит пятая часть целого человека, типа: горсть зубов, клок волос, банка крови, кучка костей… пятка.

- Может, - комично дёрнул Нолик плечами и задумчиво, почти даже зловеще, уставился прямо перед собой. – Просто, я сегодня прочитал этот факт и офигел. А потом подумал, что скоро роботам-пылесосам станет мало этих двадцати процентов и они начнут жрать людей целиком. Прикиньте, что с миром тогда будет!

- Тебе-то чего бояться? – гортанно заржал Дюшес и смех его лихо отлетел от выцветших обшарпанных стен. – Роботы-пылесосы водятся только в квартирах буржуев, а таких, как все мы, смахнут с полки ссаной тряпкой, и поминай как звали.

- Я не хочу ссаной, - поморщился Нолик. – Я, вообще, тряпкой не хочу. А ещё я подумал и понял, что хочу, чтобы все мои частички сожгли, а пепел, то есть прах, развеяли по ветру. Над океаном. Или хотя бы с самого высокого дома нашего города, если океана рядом не найдётся. Хотя, конечно, хотелось бы побывать на океане, если не живьём, то хотя бы в банке.

- Каким образом разговор о безобидной пыли, которой мы прямо сейчас, кстати, все дышим, повернул в сторону кремации? – щёлкнув старой трофейной зажигалкой, я покрутила её в руках и задула высокое пламя.

- Хз, - поджал Нолик губы. – Просто, Дюшес сказал что-то про «поминай», и я подумал о том, чем хотел бы стать после того, как стану отмершей частицей этого мира. Желательно, чтобы подальше от ссаных тряпок и роботов-пылесосов.

- Что-то рановато ты об этом задумался, - ткнула я его кулаком под рёбра. – Сначала экзамены сдай, а потом уже будем думать, чем тебя с полки этой жизни смахивать.

- Невада, ты хуже любой мамаши, - Нолик отчаянно откинул голову затылком на высокую спинку дивана.

- Потому что я ни какая-то там мамаша, а твой друг, - убрала я зажигалку в карман своей косухи. – А кто еще тебе скажет правду и позаботиться о тебе так, как твой друг?

- Да, понял я, понял, - выпучил Нолик глаза и, слегка их прищурив, сосредоточил взгляд на одном из наших дружков. – Гар, а ты чего так мечтательно в стену пыришь?

- Да так, - вздохнул парень несколько разочаровано. – Невада сказала про кремацию, а мне так торта с кремом захотелось.

- У кого, что болит… - закатила я глаза, усмехнувшись.

- Кремация, Гар, - это, когда тебя мёртвого жгут в огромной печке, а потом пепел, оставшийся от тебя, отдают твоим родственничкам в банке, - объяснил знающий Нолик.

- На Гару одной банки не хватит. Тут бочка нужна.

- Жаль, - комично расстроился Гараж, наш пухленький. – Я думал, кремация - это когда тортик кремом мажут. Обильно так. Не жизнь, а разочарование.

- Невада, скажи Нолику, чтобы искал какие-нибудь «съедобные» факты, а то я теперь на пыль спокойно смотреть не смогу, - нарочито недовольно ворчал Дюшес – самый старый из нас, ему уже двадцать четыре года.

- Он должен давать нам по одному крутому факту ежедневно, - напомнила я. – Так что ограничивать Нолика я не собираюсь. Ему нужно расширять свой кругозор.

- Ну, да! – прыснул молчащий до этого момента Зигзаг. – А то у него кругозор как сжатое очко. Расширять надо, - показал он на пальцах расширяющееся «кольцо».

Все парни заржали, а мне пришлось спрятать улыбку за рукой, делая вид, что я решила почесать переносицу. Ржать над лучшим другом, которого сама же поставила на путь образования, как-то негоже, особенно когда он решил дать «леща», хоть и шутливого, своему обидчику, перемахнув ради этого через ветхий стол, заваленный пачками с чипсами, семечками и стихийными пепельницами из старых кофейных банок.

- Это у кого из нас ещё очко сжатое?! – негодовал Нолик. – Тебе напомнить, как ты вчера шухера на ровном месте поймал, когда в темном углу мусорный пакет зашуршал?

- Перебдил, - развел Зигзаг руками. – Бывает.

- Бзднул! – подловил его Нолик.

- Пошёл ты!

- Сам пошёл!

Спор парней быстро перетек в шутливое кунг-фу в позе боевых цаплей посреди старой затхлой мебели.

- Так! – подняла я над головой руки и громко хлопнула в ладоши, чем привлекла внимание всех пятерых парней. Даже сонный Стич, прикорнувший в одном из кресел, соизволил разлепить оба глаза. – Садимся на дорожку!

Пацаны молча раскидали свои кости по ранее нагретым их же пятыми точками местам. Буквально три секунды сосредоточенного молчания превратили всех их в серьезных спецов своего дела.

- Идём, - первым встал Нолик и, ехидно потирая ручки, двинулся к выходу из старой гостиной. – Нас ждут наши денежки в чужих карманах.

Да, мы воры. Карманники. Воры с честью (Робин Гуд нервно курит в сторонке). Мы не обносим карманы всех подряд, мы выбираем только тех, кто от потери пары тысяч налика испытает лишь короткий грустный вздох, а затем решит, что попросту потратил их на то, на что сам уже не помнит. А если не помнит, то оно уже и неважно.