Мягкая ассимиляция

Мягкая ассимиляция

Нарочито внимательно рассматривая покореженные грибком ногти, я уточнил:

― Так посол хочет только экскурсию?

Шеф забегал глазами, провел ладонью по потной лысине, открыл-закрыл ящик стола ― в общем, красноречиво показал, что собирается сказать что-то такое, во что и сам не верит.

― Экскурсию. Просто экскурсию.

Я молчал. Шрамы на правой стороне лица нестерпимо чесались.

― Да. Тур по мотивам «Одиссеи». Отплываете на яхте от Трои, движетесь по всем утвержденным точкам, в местах высадки используете VR-оборудование, ролевиков и местное население. Наши коллеги из Департамента поддержки инициатив предоставят все необходимое.

― А в чем подвох?

Лысина заблестела еще ярче, хотя куда уж.

― Подвох? ― голос шефа сорвался на сопрано. ― Нет никакого подвоха! Посла интересует культурное наследие… В конце концов, ты директор по культурному взаимодействию или кто?! Иди и будь добр обеспечь все!

Поднимаясь с кресла, я изобразил свою самую любезную улыбку, чтоб шеф сразу избавился от иллюзий. Все-таки мне было его немного жаль. А вот посла – нет.

***

Они появились каких-то десять лет назад ― блицкриг в квадрате, подавивший все наше сопротивление в считанные часы. Пара месяцев на зачистку, и вот уже эти хмыри — гуманоиды с темно-фиолетовой гладкой кожей и круглыми ярко-желтыми глазами, — чувствовали себя на Земле очень комфортненько. Их родная планета, Проксима Центавра, потихоньку умирала. Поэтому они и пригнали к нам сперва свой флот, а потом и самых отчаянных гражданских. Правда, не пойму, с чего они решили, что Земля процветает.

Полноценной миграции еще не было. Это, мол, дело следующих поколений, они не хотят быть слишком резкими, отдают предпочтение мягкой ассимиляции. Но при этом пытаются контролировать все, до чего дотянулись. Ресурсы, финансы, право… Посол в этом раскладе фигура скорее номинальная, такая лубочная картинка нашего суверенитета. На деле все давно решено не в нашу пользу, Объединенное правительство Земли из кожи вон лезет, лишь бы угодить своим лупоглазым «партнёрам». Те подкармливают нас какими-то «прорывными» технологиями, но чтоб вы понимали, все они из разряда игрушек типа автоматических кормушек для животных. Ни о каком серьёзном научном прорыве речи не идет.

И вот теперь, поди ж ты, экскурсию им. Ой, зря, посол, ой, зря…

Вернувшись в свой офис, я еще немного подумал о том, чем мне предстоит заняться. Выходило все, как ни крути, удачно, и я набрал Макса, чтобы обсудить детали. Всегда используйте подворачивающиеся возможности в своих интересах.

***

Солнце резало глаза, раскаленный воздух выжигал легкие, посол в ахейских доспехах и стилизованном под эпоху VR-шлеме смешно дергался, время от времени выкрикивая что-то неразборчивое, но весьма воинственное.

― Что вы ему поставили? ― поинтересовался я у Томаса Олдстейна, ученого дрыща из Дувра, которого мне навязали до кучи к послу.

Тот сверился с планшетом:

― Первая битва за Трою. Он в когорте Ахиллеса, сейчас побежит штурмовать храм Аполлона.

Еще некоторое время мы наблюдали поход на Трою в исполнении фиолетового мужика. Но вот посол закричал громче, похлопал себя по груди и упал.

― Упс, ― флегматично заметила Мэг, секретарь посла. Ей около 50, она суха, строга, поджара как ягуар. И язва та ещё, оказывается.

Олдстейн бросился к послу, через пару минут оба вернулись под навес: радостный проксимианец шумно делился ощущениями, размахивая шлемом. Ученый дрыщ поддакивал, подпрыгивал и был, кажется, в не менее бурном экстазе. Еще бы – хозяину понравилось, хозяин дает медальку. Фу.

― Я в восторге, ― сообщил посол нам всем, плюхаясь в раскладное кресло и отбрасывая в сторону шлем. Мэг протянула ему бутылку воды.

― Департамент по культурному взаимодействию чрезвычайно рад, ― процедил я сквозь зубы.

― А вы? ― не поворачивая головы в мою сторону, поинтересовался проксимианец.

― У меня не может быть другого мнения, кроме мнения Департамента.

Желтые глаза метнули молнию куда-то в городскую стену, но посол больше ничего не сказал. Недопитая бутылка полетела в мусорный пакет.

***

Как и обещал шеф, из-под Трои нашу компанию забрала яхта. «Навика», 100-метровое чудо, архаичное снаружи, супертехнологичное внутри. У каждого была своя каюта, в моей, например, бар ― выше всяких похвал. Взяв бутылочку эфиопского пива, я наблюдал с палубы за убегающим берегом.

― Эта яхта раньше называлась Эйос, ― услышал я голос посла. ― Я выкупил и отреставрировал её. Вы знали?

― Нет, ― обернулся я.

Только бы это чучело фиолетовое держалось подальше, мелькнула мысль. Но он подошел. Стал в полуметре от меня, облокотился на поручни и устремил взгляд вдаль. Я напрягся ― ладно уж, подошёл, теперь хоть бы не принялся «Одиссею» на древнегреческом читать.

Не принялся. Мы помолчали.

― Идем на остров Джербу, не так ли? ― заговорил наконец посол. Я кивнул. ― Страна лотофагов. Страна забвения.

Я молчал.

― А вот вы никак не можете забыть, да, Ксенакис? Или вспомнить?

Да. Никак. Ни вспомнить, ни забыть.

Пиууууу-дум! ― ворвались в пастораль угасающего дня проксимианские истребители. Истребляли они преимущественно военные базы и инфраструктуру землян, обрекая миллионы на голод, болезни и миграцию.

Особенно не повезло жителям военных городков.

Тыдых-ум-ум! ― падают здания, погребая под собой тех, кто искал в них спасения. Зыщ! – проваливается крыша. Ооооооууу! ― гудит огонь, пожирая винил обоев, ткань штор, сворачивая листья монстеры в черные полоски...

― Вы не знаете наверняка, погибли они или нет. За десять лет, конечно, можно выйти на связь, тем более что вы ― не последнее лицо в ОПЗ. Но логика подсказывает мне…

Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза, чувствуя, как накатывает холодная ярость и начинает чесаться правая сторона лица, где шрамы. «Убью тебя. Просто прямо сейчас сброшу нахрен за борт, не дожидаясь…»