Мышь в Муравейнике 2: Жук

Глава 7. Лесопилка

Нам с Лексом в итоге приходится почти весь день просидеть взаперти. Естественно, Кейт не смогла уложиться в час времени, хотя ей и оставалось немного, так что она вынуждена была пожаловаться на свои злоключения, и она сослалась на нас как на свидетелей, что, наверное, не стоило делать, поскольку это породило лишь лишние вопросы и всех рассердило. Офицеры совершенно правильно поняли, что мы там стояли из-за недоверия к ним, и восприняли это болезненно, хотя и не представляю почему. Причины подозревать их в мухлеже у нас все-таки были. Увы, из-за этого с формулировкой, что им надо проверить, не причастны ли мы сами к событию с Кейт, нас закрыли в прачечной, а потом похоже вообще о нас забыли. Выпустила нас Ристика, соскучившаяся по Лексу, но это уже ближе к вечеру.

Выйдя наконец на свободу, обнаруживаем, что большинство курсантов нервно бродит по помещениям учебки и не знает, чем себя занять, хотя время занятий еще вроде бы не закончилось. В коридоре возле выхода на платформу не менее нервно топчутся девушки из обслуживающей гильдии с подносами в руках, на которых стоят банки с газировкой и тарелки со всякой закуской.

- Не хотим туда идти, - поясняет одна из них, радостно глядя на Лекса. – Лексик, отнеси, а? Я в долгу не останусь.

- И что там такое? – заинтриговано спрашивает друг, забирая у нее поднос.

- Да ничего, просто офицеры совещаются, - отвечает девушка с улыбкой и порывается скорее смыться. Два других подноса быстро перекочевывают в руки к нам с Ристикой, потому что нам же тоже интересно послушать. С любопытством мы выходим на платформу.

Что ж, очевидно, тема покушения на убийство опального курсанта никого не интересует, Офицеры же занимаются более актуальным для них вопросом распределения курсантов по учебным группам с учетом результатов первых экзаменов. Выглядит это следующим образом – на платформе среди кустиков в кадках стоит большой круглый стол, вокруг которого удобно устроились младшие офицеры с картами в руках. Клички курсантов написаны у них на разноцветных картонках, которые они преспокойно разыгрывают между собой, время от времени споря о ценности какого-нибудь из них в денежном эквиваленте.

- Ну и толку-то от этих баллов, стоило выкладываться… - презрительно сплевывает на пол один из курсантов, кто все еще стоит и наблюдает за этим безобразием позади круга из кустов. Разочаровавшись окончательно, он уходит, за ним подтягиваются и остальные. Полагаю, связь ценности курсантов, озвучиваемая офицерами, и суммы полученных баллов показалась им не слишком явной.

- О, Нулевая, - офицер вытягивает очередную бумажку из стопки, - ну эту Редженс себе уже выиграл, - пренебрежительно добавляет он и запихивает ему эту бумажку сразу в карман. – Как это называется, мертвый актив?

- Не особо мертвый, - напоминает Редженс, вытаскивает бумажку, сминает в шарик и выкидывает в бездну. От негодования чуть поднос не роняю, словно полетела не бумажка, а сама Кейт.

- Избавиться нельзя, но можно самому пользоваться, - говорит еще кто-то и все ржут.

Выйдя из-за кустов, шмякую поднос с закусками на стол, прямо поверх разбросанных по нему карточек с кличками. Лекс делает то же самое, только Ристика подает его как положено. Один из офицеров берет банку с подноса Лекса.

- Взболтал?

- Для вас только самое лучшее, - с нарочитой любезностью отвечает друг.

Офицер злобно щурится и открывает банку, держа ее подальше от себя. Никаких брызг, все аж даже удивляются и уже бесстрашно разбирают остальные банки. Фонтанирует почему-то только та банка, что достается Кириллу.

Все замирают, глядя на него, и только Лекс в опустившейся тишине характеризует ситуацию резко негативно – одним коротким словом.

- Это не планировалось, честно, - добавляет он немного испугано. Но Кирилл только отряхивается и начинает смеяться. Остальные, глядя на него, тоже позволяют себе расслабиться, и уже под незатихающий смех и постоянные подшучивания друг над другом, офицеры разыгрывают оставшиеся карточки.

Мы все так и стоим у стола, следя за игрой. Распределив все “активы”, офицеры начинают играть в какую-то другую игру, ставя на кон то, что у них есть, то выигрывая, то проигрывая курсантов друг другу, и опять-таки споря о ценности новичков. Меня скоро посылают за новой порцией закусок, и когда я возвращаюсь с полным подносом всякой снеди, Кейн радостно объявляет, что проиграл меня Редженсу. Попытается отыграть, но ничего не обещает.

Прекрасно. В сердцах я беру с подноса тарелочку с жареным луком, собираюсь вывернуть ее ему на голову, но другой офицер дергает меня за руку и, усадив к себе на колени, запускает пальцы в эту тарелку. Мои снаряды тают на глазах.

- Хорошо вы устроились, - говорит этот офицер, дыша на меня луком. – Может, тоже парочку нулевых себе завести?

- Вот и заведи, - Редженс рывком вытаскивает меня из его объятий и пересаживает к себе на колени. Шикарно, Кейн отсюда ближе. Беру тарелку с вялеными помидорами, но и их тут же разбирают прямо из моих рук. Что ж такое-то! Почему судьба так бережет это чудовище?!

- Я вам заведу! – Кирилл жестко пресекает всеобщее обсуждение возможности завести себе в дом крупное полезное в хозяйстве млекопитающее. Он напоминает потенциальным рабовладельцам, куда он запихнет им их карьеры в таком случае, и рекомендует взамен хомячков и черепашек.