На древнем урочище

На древнем урочище

Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.

Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохраняли сердца,
Защитив свое доброе имя
От заведомой лжи подлеца.

("Баллада о времени", В.С.Высоцкий).

- И всё-таки я склонен утверждать, что та надпись, выбитая на стене в подземелье замка, говорит о многом! - в своей запальчивости Робер залпом осушил чашку крепчайшего кофе.

Она оказалась уже третьей за последние полчаса, и нужно было иметь очень здоровое сердце, чтобы не почувствовать его в тот момент. Но Робер ничего не почувствовал. Кроме некоторого раздражения, которое охватывало его всякий раз при встрече с этим напыщенным угнетателем народа – виконтом, потомком рода де Линкс. В последние годы Шарль-Анри хитро маскировался то под фронтовика времён войны с бошами, то под человека искусства, то под знатока истории. Робер же считал его волком в овечьей шкуре.

- О чем же, по-вашему, говорит надпись, Робер? - виконт спросил это терпеливо, даже слегка улыбнулся.

Но это показное миролюбие давно не могло обмануть Робера.

Тонкая кость и могучая мускулатура удачно сочетались у молодого аристократа, и более крепкий с виду Робер уже имел случай убедиться в этом, когда виконт спустил его с лестницы своего дома...

- В первую очередь - о жестокости, которой всегда славились ваши предки! Что ещё, кроме их издевательств, могло заставить человека нацарапать на камне: "Здесь томился де Коллин"? Я эту надпись сам видел! Вероломные бароны держали юного наследника соседнего поместья в заточении...
- Всего несколько дней, Робер, о чем свидетельствуют хроники.
- Составленные, конечно же, преподобным Августином? Читал я его труды. Вот уж правдивый автор, ничего не скажешь! - неприятно усмехнулся Робер. - Но для меня он - в большей степени сказочник, а в ещё большей - придворный льстец своих господ!
- Этот "сказочник", однако же, всегда самоотверженно помогал беднякам и сиротам, а в дни войны откладывал в сторону кадило и разил врага своей секирой! - возразил виконт. - Не говоря уж о том, что благодаря сохранившимся хроникам и иным записям этого весьма ученого клирика мы знаем очень много о замке Шато де Линкс, его обитателях и соседях... да и о том времени вообще.

Шарль-Анри прекрасно владел собой и пока ничем не выдал своего гнева, что ещё больше подчеркивало недобрую горячность Робера.

- Фюльжанс, можно ли и мне попросить кофе? - спросил виконт. – И с собой тоже, в термосе.
- Конечно, мсье виконт.

Молодой хозяин отеля подал знак хорошенькой брюнетке Николь, которая совмещала функции бариста и официантки.
Может, это и было неправильно, но большого количества персонала Фюльжанс себе позволить пока не мог. Не такова была его прибыль. Получив два года назад в наследство от деда этот маленький лесной отель, Фюльжанс сначала пребывал в растерянности. После старика остались долги, хотя и не настолько большие, чтобы отказаться принять наследство. Фюльжансу советовали продать отель, но свое дело - это была давняя мечта молодого человека, до недавнего времени работавшего счетоводом на консервном заводе.
Итак, судьба привела его из родного города в окрестности Блуа.

Красивая местность, овеянная легендами, буквально просились на полотно художника, но постояльцев, видимо, это не очень влекло. Их было мало.
Наверно, здесь просто не хватало развлечений. Вот разве что взять на прокат лошадь у старика Селестена. Его ферма и, собственно, конюшни были в трех километрах отсюда, и он не заламывал слишком высоких цен.
А больше, кроме верховой езды, и заняться нечем, особенно в плохую погоду.
Организовать интересный досуг - в это ещё надо было вложиться, а денег катастрофически не хватало.

Наверно, Фюльжансу пришлось бы все-таки продать отель, но помог случай.
Поблизости отсюда вновь начались археологические раскопки.
Фюльжанс в детстве слышал от деда, что в древние, еще дохристианские времена здесь вроде была то ли священная роща богов, то ли языческие захоронения.
Было это давно, настолько давно, что не хватало человеческой памяти… Задолго до нашествия гуннов и Великого переселения народов.

При меровингских королях монахи сровняли древние курганы с землёй, но люди не селились на этом месте из страха перед растревоженными призраками, даже назвали это место Урочищем неприкаянных.
Итак, очень долго урочище привлекало только нуждавшихся в укрытии беглых каторжников да дезертиров.
Порой туда пробирались и кладоискатели.
Они даже находили что-то ценное, но это было давно.

Современные ученые-археологи не ставили цель найти именно золото и драгоценности. Их не меньше интересовали древние свитки и манускрипты.
За археологами потянулись писатели, журналисты, любители старины, коллекционеры, любопытные экскурсанты и романтические парочки, и посетителей у Фюльжанса стало гораздо больше.

Вскоре в отеле стало трудно получить свободный номер на выходные дни, приходилось бронировать заранее.
Но сейчас был вторник, и постояльцев всего двое.

- Да врун он был, этот ваш Августин! - прорвался сквозь сигаретный дым резковато-визгливый голос Робера. - И писал всякую чушь исключительно за деньги!

Виконт отбросил со лба светлую челку.

- Вы становитесь однообразны, Робер. Впрочем, вам как опытному журналисту, лучше знать о таких вещах, как заказной материал!

Шарль-Анри глянул на часы и встал.
Ещё вчера он обнаружил поразительно красивое место неподалеку и тут же решил, что работать над новым этюдом будет только там.
Тратить на спор с Робером драгоценные для работы утренние часы не хотелось.

Тот, кажется, говорил, что находится в поиске материала для своей будущей книги, потому и прибыл на раскопки. Чудесно, вот туда пусть и отправляется, археологи работали на достаточном расстоянии от того места, куда держал путь художник.