На другой стороне моря

Глава первая

Море было совершенно не радо присутствию северян. Казалось, сами боги отвернулись от них. Драккар бросало по волнам, с каждым ударом раздавался скрип - словно сейчас несчастное судно разломится надвое. Эрик, старший сын конунга, успел сотню раз пожалеть о том, что взял с собой своих младших брата и сестру. Марко недавно исполнилось пятнадцать лет, а Торун - не было и тринадцати. Сокровище фьордов - так её прозвал народ, следующая вельва в их землях. К сожалению, сейчас их будущее, да и всей команды, висело буквально на волоске. Старый конунг не вынесет потери сразу троих детей, а значит Эрик вернет их домой, даже если им придется проплыть через сам хельхейм. Не было страха, паники: северяне учатся сражаться, едва научившись ходить. Этот мир суров, а значит выживать - их единственный путь.
- Говоришь, эти специи можно дорого продать? - надменный голос сестры прервал его размышления, указывая на промокшие насквозь ящики. Удивленно приподняв бровь, Эрик возразил:
- Специи, счастье мое, в данный момент, волнуют меня в последнюю очередь.
- Эрик, клянусь, если боги приведут нас домой живыми, ноги моей больше не будет в море! - внезапный вопль его близкого друга вызвал усмешку на лицах всех присутствующих. Кьерн был известен тем, что до смерти боялся воды. Уговоры и мешок серебра помогли ему побороть свою фобию, однако, сейчас он уже был в этом не уверен.
- Расслабься, Кьерн, - лукаво подмигнул Арис. - Твой бесполезный зад, повелитель морей выпнет собственноручно.
Раскатистый хохот прошелся по кораблю. А шторм тем временем набирал силу: волны начали выносить людей за борт. Они побросали весла и отдали все силы на то, чтобы удержаться на драккаре, который продолжало швырять. В промежутках между ударами, воины вычерпывали воду из несчастного судна. Только Кьерн, намертво вцепившись в мачту, продолжал проклинать богов. К утру погода стихла. Обессиленные люди лежали на дне драккара. Несколько женщин, ругаясь, перебирали те остатки провизии, что море не забрало у них. Марко пытался просушить одежду Торун, пока та отогревалась под меховым плащом у жреца. Тот пророчил девочке большое будущее и, узнав об авантюре её братьев, решил отправиться с ними. Что-то терзало его, грызло, как червь, но что именно - он не понимал.
- Это всё - твоя вина, Эрик Рагнарсон, – злобно поцедил сквозь зубы жрец. – Твои богохульство и самоуверенность стоили нам восьмерых достойных воинов. Боги предупреждали тебя, но что значит слово богов против сына конунга? Да, Эрик?
- Корабли! Южане! - вопль Астрид заставил всех подскочить и взяться за оружие.
- За каким проклятьем южане делают в северных водах? - Кьерн насторожился, отталкивая младших детей вождя подальше от возможного места столкновения.
- Неверный вопрос, юноша, - ответил жрец. - За каким проклятьем мы оказались в южных водах.
Его слова ввели в ступор каждого. Стало очевидно - битвы не избежать. С восточными и западными островами северяне состояли в более-менее дипломатичных отношениях. Была налажена торговля, и заключен мирный договор. С южным материком всё обстояло иначе: коварный народец, по мнению феорданцев, не имел чести. Они нападали под покровом ночи, грабили и забирали в рабство островитян, не говорили на общем языке, и часто помогали западным островам в набегах до того, как с теми удалось прийти к договоренности.
Северян мирным народом тоже назвать сложно, но войны обычно ограничивались материком. Ярлы любили выяснять отношения или пытаться отбить у вардов очередной кусок бесполезной земли. Жители крайнего севера Феордана по большей части являются берсерками. В состоянии буйства один берсерк вполне мог убить пятнадцать человек и выжить.
Однако помогать прибрежному вождю они были не намеренны после смерти Аслаунг, жены конунга. Она умерла, давая жизнь Торун. Схватки начались, когда они по настоянию Рагнара спускались с гор. Из-за участившихся лавин Рагнар решил перевезти семью в более безопасное место, ближе к побережью. Старики же остались в старом Ортосе и погибли: спустя несколько дней после того, как Рагнар с семьей ушли, лавина похоронила город его отцов. Вместе с ними ушла предыдущая вельва. С её смертью у Аслаунг начались преждевременные роды. Отсутствие тепла, ветер, тяжелый путь – всё это сыграло свою роль, и жена конунга этого не пережила. Младенец напротив - выжил и радовал старика двенадцать лет. Торун унаследовала белоснежные волосы матери и её ледяные глаза.
Конунг Ингвар обвинил Рагнара в смерти дочери. Та война отняла много жизней. Закончила её лишь смерть Ингвара - его убил собственный сын. К Рагнару у него не было претензий, но и мир заключать юный конунг был не намерен. И только племянники удерживали его меч в ножнах. Южане или саахцы, как называли их островитяне, воспользовались этим шансом и разграбили несколько прибрежных шахт с морозным серебром. Нападать на феорданцев в открытую они не могли — это было сродни самоубийству, поэтому они действовали иначе: умно, скрытно, бесшумно.
Но сейчас северяне едва могли стоять на ногах. Саахцы видели, как их драккар, еле державшийся на плаву, вышел прямо из бури, и выводы они сделали правильные. Зажав в тиски драккар, южане напали. Призыв Эрика поднять стену из щитов не успел прозвучать, возможно заметь он их чуть раньше - ситуация бы приняла другой исход. Но этого уже не узнать.
Бой прошел быстро. На Кьерна набросилось шесть человек, северянин призвал буйство в крови и начал рвать плоть зубами. Его смерть выглядела страшно: из тела торчало по меньшей мере восемь кинжалов, глаза были черными и налитыми яростью, кровь стремительно покидала тело, и уже через несколько минут он безжизненно рухнул на дно драккара. Торун смотрела в его потускневшие глаза, и в ней медленно закипала ярость. Рука нащупала топор, мысли даже не успели пронестись в её голове. Бросок - и череп одного из южан раскалывается надвое. Марко, увидев, что сестра ввязалась в бой, начал прорываться к ней. Раздался треск дерева, и мачта обрушилась, пригвоздив Эрика ко дну корабля. Крики, кровь и последнее, что видела Торун, прежде чем её оглушили, было лицо Марко. Он медленно оседал, из тела торчали стрелы. Немой крик застрял в горле Торун, а после - мир окутала тьма.