На грани снов

Снежная древность

Крупные хлопья снега забивались в глаза и нос, хрустели на коже, образовывая плотную пелену холода. Вокруг ничего не было видно, на расстоянии вытянутой руки – мокрая туманная неизвестность. Все те, кто должен был перенестись через врата первыми, сбегая от опасности чужого столетия, куда-то пропали. В груди, где-то глубоко под атакованными тонкими иголками легкими, зарождались страх, паника и одиночество.

Подходящие чувства для доисторических времен.

Их совсем немного, всего пара человек. Замерзшие, брошенные, обреченные – сбиваясь в зыбкую настороженную массу, переплетались общими волнами дрожи, ледяной и колючей. Куда ни посмотри, куда ни ступи – всюду голый, бьющий в глаза снег; такой древний, пахнущий резкой хвойной смолой и страхом. Никто из них до этого дня, живя за миллиарды лет от холодного жестокого мира, в стальных высотках и каменных джунглях, понятия не имел, как пахнет страх. А между тем он окутывал их, с ног до головы, проникал вязкими приторными клоками в ноздри, застревал в горле, забивал легкие, распухая внутри и мешая дышать. Страх парализовывал их, опутывал. Поэтому спинами они чувствовали через непроглядную белоснежную пелену приближение чего-то особенного. Чего-то страшного.  

Совсем рядом мягко хрустнули ветки под осторожными шагами. Сердце отвратительно громко, перекрывая собой другие звуки, забилось в ушах; кожа покрылась мурашками, совсем не от холода. Развернуться быстро не получалось. Они оказались в своем самом страшном кошмаре – время застыло, только для них, и они застряли в плотном потоке воздуха, не в состоянии и пальцем шевельнуть. Дыхание клубилось около их обескровленных лиц, застывая иголками и больно царапая кожу. Вскинув головы, они встретились со Смертью.

На пригорке, с интересом разглядывая новоприбывших яркими животными глазами, расслабленно сидел тигр. Самый настоящий саблезубый тигр. Он хитро щурился, чуть подергивал носом и лениво облизывался, иногда зевая.

Каждый, абсолютно каждый почувствовал себя маленьким глупым кроликом, загнанным в клетку собственной беспомощности. Зверь приподнялся, встряхнул на себе белоснежное покрывало, выжидающе переминаясь с лапы на лапу. Хищник не двигался, изучал; жертва дрожала и отсчитывала секунды.

- Кажется, вы понравились друг другу.

Женская ладонь, выскользнувшая из белесой зимней пелены и потрепавшая зверя по шерстяному загривку, принесла ощущение легкого падения и состояние разлетевшейся вдребезги вазы.

Рядом с диким животным встала небольшая, закутанная в слои меховой шкуры женщина; та самая, которая, спасая их от военного преследования, предложила перенести в другое место. Все они, как бы парадоксально ни звучало, запутались в дебрях времен, паутине годов и столетий; прибыв по чистой случайности в одно и то же место, стали жертвами озлобленных, веками воевавших людей. Так что идея молодой дикарки не вызвала ни удивления, ни недоверия. И вот сейчас, стоя практически голышом в лесу доисторических времен, они понимали, что стоило заранее договориться о месте перемещения.

Девушка внимательно разглядывала их, забавляясь, даже в настороженном повороте головы напоминая своего дикого друга, и улыбалась. Тигр присел у ее ног, оплетая хвостом укутанную лодыжку, и лапами стал мять древко самодельного копья, которое охотница легко и привычно держала в руках.

С рождения она принадлежала к другому веку, технологий и космоса, как и все они; чуждые своему времени, они стремились в ту даль, куда звало сердце. Потом их разбросало по разным вехам, они нашли дом в тростниковых шалашах, кожаных чумах, прекрасных инсулах, тряпичных вигвамах и каменных соборах. И вот теперь, вынужденные пуститься по чистой случайности в бега, они стояли на пороге ее мира, где она выжила и который подчинила.

- Идемте, – кинула им с пригорка пару огромных шкур, привезенных на сплетенных пушистых еловых ветках, и махнула рукой, зазывая за собой. – Остальные ждут нас.

Тигр последовал за ней, замыкая шествие.

Идти пришлось достаточно далеко, они уже не могли вести счет времени; про расстояние говорить вообще было лишним – холод заставлял забыть, сколько уже они механически передвигают околевшими ногами, а метель закрывала обзор, отрезая от оставшегося позади мира. Шкуры, служившие теперь им одеждой, согревали, но слишком медленно; и хотя кожа понемногу становилась теплой, внутри все леденело, переходя в крупную дробь дрожи.

Впереди, на достаточно видимом расстоянии шла их предводитель. Проворно пробиралась, аккуратно раздвигая густые ветки заботливых деревьев, осторожно ступала, минутно каменея, проверяя опору под ногами. Вопрос, как она так быстро нашла их, отнесенных далеко от ее дома, отпадал сам собой – она жрица этого леса; она создание этой мира.

Тигр шел рядом, плавно лавируя между людьми; мягкая шкура едва касалась ледяных пальцев, словно обжигая огнем живого тепла. С каждым шагом он пробирался все ближе к своей спутнице, старался как можно быстрей своим видом подгонять неподготовленных двуногих; тихо пофыркивал и хищно оглядывался по сторонам. Только по его ускорившимся перебежкам можно было понять, что они практически пришли.

Темная пещера, надежно укрытая и защищенная от непрошенных гостей, рядом с покрытым тонкой зимней пленкой ручьем. Их новое убежище.      

Самым первым взгляд цепляли густые ветки и развешанные шкуры, искусно натянутые на толстые кипенно-белые кости и клыки. Становилось жутко и любопытно одновременно; от осознания того, что девушка, аккуратно вышагивающая впереди, возвела эту крепость сама, бросало в дрожь. Она двигалась, как самый настоящий охотник, она была одним из самых опасных хищников этой эпохи. И зверь, сейчас прыжками ринувшийся за ней, с этим считался. Можно сказать, даже больше – кожей чувствовалось, что он по-настоящему уважает ее.