На контрактной основе

Глава 8

На одиннадцатую годовщину свадьбы Аврора вознамерилась если и не вернуть былую трепетность в отношениях с супругом, то хотя бы сделать шаг в этом направлении. Она верила, что в их заиндевевшей семье, которая сложилась из-за яростной ненависти к холоду, ледниковый период наступил по вине обоих – и самой Авроры, и Антона. Иначе просто не может и быть. Где замешаны двое, двое всегда в ответе.

Аврора предупредила дочь о грядущем событии и нескромно стребовала подарок для любимых родителей. Пусть это будет аппликация из гречки и риса, но наличие знака внимания обязательно. Анечка – как главный результат и достижение четы Марковых – должна заявить о себе, а затем тихо-мирно, отхватив кусок торта с самой аппетитной кремовой загогулиной, отправиться в комнату. Аврора в честь праздника даже не станет контролировать – занята ли дочь интересным телевизором или же безынтересным домашним заданием.

Она заранее безапелляционно предупредила супруга: «Празднику быть!» Во-первых, они уже и забыли, каково это – существовать рядом и только друг для друга, разговаривать, смотреть в глаза и улыбаться. Во-вторых, Аврорина тоска от супружества еще не достигла кульминации тоски от мужа, чтобы проигнорировать дату, в которую они разменяют второй десяток совместной жизни. В-третьих, если Аврора будет в день годовщины невероятно красивая с завитыми локонами и откровенном платье, с невероятно пахнущим ужином и билетами на заезжий в их относительную глушь профессиональный бокс, который анонсировался за полгода до события и был так сладко привлекателен для Антона, то родной-милый-любимый муж оттает и отгородится от мерзопакостной ревности. «Смотри, мол, я вся такая расфуфыренная, хозяйственная и преданно ждущая из командировки – только для тебя, супруг ненаглядный!»

На последний матч Антон отправился в соседний регион вместе с командой – замещал не вовремя (а когда бывает вовремя?) подхватившего бронхит пресс-атташе футбольного клуба. Возвращался он вечером в день годовщины свадьбы. По дороге с вокзала прикупил букет красных роз (по велению принципа «так должно») и бутылку красного вина (по велению жены).

По прибытии домой он восторженно и даже обалдело окинул взглядом красавицу-жену и вручил той припорошенный последним весенним снегом тяжелый букет. «А разве можно было рассчитывать на что-то иное?», – опечаленно думала Аврора, принимая ненавистные розы.

Сперва Антон получил подарок дочери – рисунок масляными карандашами из разряда «Мама, папа, я – счастливая семья». Три схематичных человечка на фоне цветов и солнца. Насколько Анечка талантливо танцевала, настолько же была бездарна в рисовании. Но для своего совсем юного возраста прекрасно это осознавала и пресекала любую лесть по поводу художеств. Анечкин рисунок по своему настроению и атмосферности грозился занять почетное место в золотой коллекции культуры хиппи – make love, not war 1, дорогие родители! И обязательно на фоне цветов и солнца.

Антону не стоило знать, что подарок от дочери – вторая, точнее даже третья картина, сотворенная ею. По завершении первых двух Аня отнесла их на цензурный досмотр матери. Аврора не ужаснулась, не испытала шок – она знала, что дочка слишком умна, чтобы не замечать очевидного. Цветы и солнце были неизбежны, но на одном листе бумаги Аня изобразила себя рядом с мамой, а на другом – рядом с папой. Родителей она развела по разным рисункам.

Тогда Аврора решила, что в вечер запланированного примирения не стоит лишний раз напоминать Антону об их отдаленности.

– Милая, а давай ты нарисуешь еще одну картинку. Только чтобы мы все втроем были вместе. Хорошо?

– Ладно, мамочка.

Антон, чья художественная бесталанность передалась по наследству дочери, расцеловал Анютку в розовые щечки и с надежной посмотрел на жену. Аврора вручила свой подарок уже за ужином, когда дочка тихой мышкой сидела в комнате. Антон при взгляде на билеты на боксерский поединок болезненно крепко от нахлынувших лавиной чувств обнял Аврору и едва ли не впервые порадовался тому, что у жены появилась работа и, как следствие, зарплата. Антон и сам бы купил эти билеты, но в форме подарка они создавали какую-то детскую восторженную эйфорию.

Аврора тщательно подготовилась к празднику. Она собрала старые фотографии и распечатала новые, копившиеся на цифровом фотоаппарате не один год. Супруги наслаждались спокойным уютом и душевно ностальгировали.

— Почему ты вообще обратил на меня внимание? – кокетливо изрекла любопытствующая Аврора.

— Честно? Ты мне внешне очень понравилась поначалу. Острые коленки, все дела. Ну, ты помнишь.

— Так… Подожди… Ладно, когда мы познакомились, может быть, я поверю. Но я в скором времени после нашей встречи перешла в одиннадцатый класс. А там… Подготовка к выпускным экзаменам, нервотрепка по поводу поступления. Я же почти ничего не ела и была на грани дистрофии!

— А мне нравилось… Ты такая худенькая была… Миниатюрная…

— Я была не худенькая, а тощая и костлявая! Сказала бы «как доска», но и доски более рельефны!

Негодование Авроры даже не позволило ей сподобиться на типичную бабскую истерику под лозунгом «А сейчас я, значит, толстая, да?»

— Да я же была нездорова!