На одной сцене

Глава 5.

В какой момент все стало не так. В какой момент жизнь вдруг решила, что она мне больше не нужна. В какой момент она решила стать каким-то полубоевиком. Что я всем такого сделала? Жила себе спокойно. С чего вдруг меня все так возненавидели?

Эти вопросы мучают меня уже давно. Теплое одеяло укутало меня, вылезать из-под него совсем не хотелось. Часы монотонно отбивали каждую секунду, не давая уснуть вновь. Солнце уже пробивалось сквозь шторы и освещало почти всю комнату. Где- то на кухне слышались шаги и шипение яичницы. "Чимин..." — пронеслось в моей голове. Но вдруг мое спокойствие прервалось.

О нет.
Что я здесь делаю.
Сегодня понедельник.
Репетиции.
А время уже пол третьего.

— Чимин, мы же опаздываем! — пыталась я что-то прокричать и выползти с кровати. Но одеяло как назло запуталось, и я, зацепившись за него, плюхнулась на пол. Голова моя, видимо тоже решила поиздеваться надо мной, ударившись о тумбочку.

— Что случилось? — вошёл Чимин и, увидев меня на полу, подошёл ко мне, — вот растяпа, откуда у тебя ноги растут?

Тогда я посмотрела на него так, что он сразу понял что тут эта фраза не уместна.

— А, ладно, не то, извини, — исправился он улыбнувшись.

— Но... но почему мы до сих пор не там? Ну или, по крайней мере, ты? — перевела тему я, пытаясь встать. Но почему то это дурацкое одеяло мне никак не поддавалось.

— Там, это на сцене? — спросил он и, увидев мой кивок, ответил. — Оставишь тебя, ага. Больше ни на шаг не отойду, больно проблемная ты.

— Очень смешно, — буркнула я ему.

— Да ладно тебе, не обижайся. Я же так, шучу, — Сказал Чимин и, распутав это злополучное покрывало, усадил меня на кровать, — С тобой все хорошо?

— В каком смысле? — не поняла я его вопрос.

— Ты упала вчера ещё утром, а проснулась только сегодня...

Тут до меня дошло .
Точно. Рынок. Дедушка. Пакеты. Маньяк. Бита. И тот странный человек, остановивший похитителя. Все мигом пронеслось у меня в голове. И как я могла забыть? Вроде такое каждый запомнит.

— Чувствуешь себя нормально? — переспросил Чимин.

— Нормально... — Ответила я, все ещё пытаясь хоть как то вспомнить мне. А потом добавила. — Но ведь нас могут убрать из танца, лучше бы ты, все же , пошел.

— Ну уж нет, лучше уберут нас обоих, чем только тебя, — ответил он, положив свою руку мне на плечо, — да и к тому же я предупредил тренера, сегодня она берет массовку.

— Ладно...

— Если хочешь, можем сходить сегодня куда-нибудь, чтобы успокоиться окончательно, — вдруг предложил Чимин, — тебе надо проветриться.

— Для начала - поесть. — ответила я, чувствуя, как бурчит мой живот.

— Ну тут без возражений, — согласился он, помогая мне встать.

Вокруг все плыло а ноги совсем не слушались. Чтобы нормально передвигаться, иногда мне приходилось опираться на стенку. Куда я смогу пойти в таком состоянии? Да и к тому же, сегодня по плану было навестить матушку. Неделю уже не виделись как никак.

Мы быстро позавтракали и наскоро собрались. Чимин согласился заехать в больницу, но при условии, что оплатит все он. В прочем, тут уже нет ничего удивительного. 
Но вот что теперь делать с репетициями. Как объясняться потом?

— Чимин...

— А?

— А ты не боишься что нас наругают? — то и дело спрашивала я идя с ним по коридору лечебницы.

— За что? За то, что прогуливаем?

— Ага.

— Да брось, у нас уважительная причина.

— Просто я боюсь что из-за меня могут убрать и тебя...

Тогда он резко остановился, развернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза.

— Хватит так загоняться, это всего лишь танцы, пропустим один разок - ничего не случится, — сказал он положив руки мне на плечи.

— Просто... Ты столько всего делаешь для меня, а мне и отплатиться нечем, зачем ты мне помогаешь?...

— Не говори глупостей. Я делаю это потому что сам так хочу, меня никто не заставляет, — ответил Чимин, а потом добавил, — тебе пора, прием уже начался.

* * *

Белые стены палаты такие угнетающие и светлые.
Полупрозрачная занавеска на белой форточке еле колышется от ветра. Металлические столы и шкафчики с разными приборами стояли вдоль стены. Здесь очень сильно пахло разными медикаментами. Неяркие светильники висели над белой койкой, на которой лежала моя мама в нежно-голубой рубашке.

— Ну здравствуй, дорогая, — встретила она меня.

Ее темные глаза ласково улыбались мне. Мы много беседовали и смеялись. И я была так счастлива. Казалось, что даже при других обстоятельствах я не разговаривала с ней так же близко и открыто.

— Чего нового? — То и дело спрашивала она. Рассказать конечно, особо нечего, поэтому мы быстро перебегали с темы на тему, чтобы все успеть. Но зато, сейчас мы вместе, что уже хорошо.

* * *

Правильно говорят что друг, познается в беде, — размышляла я, выходя за дверь палаты. Свиданию можно было длиться всего пятнадцать минут. Почему то только сейчас я поняла на сколько мама мне дорога. Почему 
устроен мир, что мы начинаем ценить людей только тогда, когда теряем их. Так бывает всегда. Живёшь, живёшь, себе спокойно, каждый день видишь, ничего необычного и вдруг раз... И не стало человека в один момент.

Отвлекли меня от мыслей чьи-то очень тяжёлые шаги. Они направлялись в мою сторону, стуча по больничной плитке каблуком туфлей. Я решила не поворачивать голову, но краем взглядом заметила — это Он. Тот самый "босс", тот самый странный человек в пиджаке, который спас тогда нас. Но почему то он даже не посмотрел в мою сторону, хоть и, проходя мимо меня, чуть замедлился. Он явно заметил и узнал меня. 
Дыхание мое зачастилось а ладони вспотели.

"Ну же, спроси, подойди к нему, поговори, что тогда произошло..." — заговорил мой внутренний голос. Но я стояла. Стояла в ступоре и не знала что делать. Стояла и смотрела ему вслед. А опомнилась только тогда когда дверь коридора за ним закрылась.